Болсонару против Мадуро

10 января Николас Мадуро вступил во второй президентский срок – причем, в исключительно сложных условиях. Хотя он и получил более 60% голосов, которые были поданы за действующего президента на состоявшихся  в мае прошлого года выборах, стоит учесть, что в них участвовало менее половины имеющих право голоса венесуэльцев.  А процент участия в голосовании на этих выборах стал самым низким с момента знаменитых выборов 1998 года, которые принесли историческую победу  Уго Чавесу. 

Естественно, факт низкой явки, который логично связывают с бойкотом со стороны основных оппозиционных сил, вовсю используется США и зависимыми от них правительствами латиноамериканских стран – для того, чтобы объявить выборы незаконными, и назвать самого Мадуро нелегитимным президентом, узурпатором и диктатором.  Хотя, при этом, даже такая низкая для Венесуэлы явка избирателей лишь немного уступает аналогичному показателю  в самих Соединённых Штатах и даже выше, чем в некоторых критикующих Венесуэлу государствах Латинской Америки.  

Естественно, низкий процент явки на выборах в Венесуэле отражает разочарование местных жителей, которые не доверяют ни оппозиции, ни правительству.  Я знаю немало бывших сторонников Чавеса и Мадуро, которые ныне именуют последнего «предателем», «разрушителем дела Чавеса», «коррумпированным диктатором», и т.п. – обвиняя его во всех смертных грехах. Причём нападкам подвергаются даже те действия правительства Мадуро, которые являются продолжением политики Чавеса. 

Так, от недавних чавистов можно услышать обвинения в том, что Мадуро превратил Венесуэлу в  «китайско-российско-кубинскую колонию» – хотя, при этом, никаких особых изменений в отношениях с вышеупомянутыми странами при Мадуро не произошло.  Те же люди обвиняют правительство Мадуро в «жестоком подавлени» антиправительственных беспорядков в 2017 году – хотя они же называли «террористами»  участников предыдущих беспорядков 2014 года.  Никакой существенной разницы между этими двумя инцидентами  не было – в обоих случаях произошли чрезвычайно агрессивные выступления оппозиции с требованиями отставки Мадуро, в обоих случаях были десятки  жертв среди участников беспорядков, случайных прохожих, «силовиков» и сторонников правительства. Однако, по мнению критиков Мадуро, в первом случае всю ответственность за жертвы несли штурмовики оппозиции, а во втором – «коррумпированные псы диктаторского режима». 

Одна из самых сильных сторон Чавеса – то, что он умело сплотил вокруг себя людей самых разных взглядов – пошла сегодня во вред его политическому наследию.  Резкое ухудшение экономического положения Венесуэлы, в сочетании с отсутствием у Мадуро бесспорного  ораторского таланта Чавеса, привело к тому, что множество его сторонников  разочаровалось в процессе боливарианских реформ. Некоторые из них стали критичными и к самому Чавесу – но большинство противопоставляют покойного президента Мадуро, делая это по достаточно наивной схеме: «великий лидер и его недостойный преемник».  

Против Мадуро настроено и большое число бывших высокопоставленных соратников Чавеса.  Среди них – Рафаэль Рамирес, который являлся при Чавесе влиятельным министром нефтяной промышленности и возглавлял государственную нефтяную компанию PDVSA. Давно отстранённый Мадуро от руководства «нефтянкой», он до конца 2017 года занимал почётную и ответственную должность представителя  Венесуэлы при ООН.  Но после начала антикоррупционной «чистки» в PDVSA, которая обернулось арестами десятков её высших чиновников и подрядчиков, связанных с ее бывшим руководителем, Рамирес был отправлен в отставку и не стал возвращаться в Венесуэлу. Проживая сейчас в неизвестном месте, он регулярно публикует в интернете антиправительственные статьи, всячески подчёркивая свою роль верного соратника Чавеса. Причем, в последней статье, опубликованной перед инаугурацией Мадуро, Рамирес открыто призвал к военно-гражданскому мятежу против «узурпатора».

Однако, влияние Рамиреса на массы близко к нулю – оставшиеся верными Мадуро чависты считают его предателем и коррупционером,  который обманывал Чавеса,  а сторонники правой оппозиции ненавидят его за ту роль, которую он сыграл в преодолении нефтяного саботажа 2002-2003 годов – не забывая, что возглавляя PDVSA Рамирес всячески подчёркивал свою  революционность и приверженность «боливарианскому социализму». Разочаровавшиеся в Мадуро чависты тоже относятся к нему отрицательно, считая, что Рамирес просто не поделил власть с Мадуро.  Действительно, бывшему главе «нефтянки» трудно объяснить, почему вплоть до своего ухода в отставку он не критиковал действующего главу государства – этого «убившего боливарианскую революцию в колыбели Ирода» и «разрушителя наследия Чавеса», как он именует его сегодня. Однако, при всем при этом не стоит недооценивать суммарного влияния многих бывших министров, и других высокопоставленных сторонников Чавеса, выступающих сейчас против Мадуро.   

Авторитет Мадуро невысок и у многих венесуэльцев, которые формально сохранили ему прежнюю верность. Недавно я разговаривал с такими людьми, которые проживают в одном из самых «чавистских» районов Каракаса. Они начали разговор по-венесуэльски оптимистично, выражая надежду на улучшение экономического положения Венесуэлы – в частности, за счёт планируемого увеличения добычи золота – высмеивали санкции Трампа, критиковали правую оппозицию и выражали уверенность в том, что прежние дочавесовские силы никогда не вернутся к власти.

Но стоило мне коснуться темы полицейской коррупции – а, конкретно, взяточничества полиции, которая покрывает спекулянтов дешевыми продуктами, проданными правительством по фиксированным ценам – как разговор принял совсем другой оборот. Мне рассказали, что министерства, силовые структуры и коммунальные советы кишат сторонниками оппозиции, предателями и ворами, а высшие должностные лица полностью утратили контакт с народом, лишения которого их не волнуют. Правительственные продуктовые наборы – так называемые «коробки КЛАП» – приходят к ним наполовину разворованными. Хотя, замечу, что по месту моего жительства упомянутые наборы выдаются совершенно целыми.

Эти люди убеждены: если Мадуро не исправит положение к середине года, то неплохо было бы отстранить его от власти – особо подчёркивая, что это должны сделать некие силы внутри чавистского движения. Осталось неясным лишь то, откуда возьмутся эти здоровые силы – если вокруг и вправду одни воры и предатели?

Неспособность прекратить открытую деятельность уличных спекулянтов и обуздать повышающих цены торговцев, которые демонстрирует сегодня Мадуро, приводит к тому, что и среди разочаровавшихся чавистов и «демократических оппозиционеров» становится популярным печально известный диктатор Маркос Перес Хименес – генерал, который находился у власти в пятидесятых годах прошлого века. Недавние противники – бывшие поклонники народовластия по Чавесу и представительной демократии дочавесовского образца – дружно вспоминают о том, каким стабильным был при диктаторе курс боливара, как быстро строились в те времена дороги, одновременно набивая тюрьмы представителями криминала.

При этом забываются детали правления Переса Хименеса – например, то, что население страны в основном составляли тогда крестьяне, которых не нужно было кормить, а его число не превышало 6-7 миллионов. При этом, нефть в Венесуэле в то время уже вовсю добывалась, цены на неё были высокими, а добыча не требовала существенных затрат. Сам диктатор вовсе не пользовался народной любовью – атмосфера эйфории, охватившей Венесуэлу после его свержения,  хорошо описана современниками. И неудивительно – ведь «продвигавший ценности честного труда и законопослушания» Перес Хименес распоряжался казной страны как своим собственным кошельком, прихватив ее часть во время бегства во франкистскую Испанию, где он целых сорок лет продолжал жить в роскоши.

Объективно, Мадуро мало что может сделать для быстрого преодоления сложившейся ситуации. Добыча нефти в стране находится сейчас на рекордно низком уровне, а другие возможные источники поступления валюты – например, то же золото – являются полезным дополнением к экспорту нефти, но никогда не смогут его заменить. Над увеличением добычи нефти можно работать либо в так называемом Нефтяном поясе Ориноко – где она настолько тяжёлая, что вплоть до прошлого десятилетия считалась не нефтью, а битумом – либо на истощённых месторождениях остальной части страны. В каждом из этих случаев требуется применение затратных технологий – в то время как у страны почти нет ресурсов. Причем, амбициозные планы освоения Нефтяного пояса Ориноко были провалены правительством даже в сравнительно благополучной ситуации прежних лет, когда у страны еще были деньги. 

Действия по индустриализации и развитию сельского хозяйства, которые предпринимались при Чавесе и Мадуро, зачастую выражались в бесконтрольной раздаче кредитов или непродуманной закупке бездействующего сейчас оборудования – а потому принесли очень недостаточные результаты. Между тем, в обозримом будущем Венесуэле по-прежнему будет нужна валюта – в том числе, для самого элементарного удовлетворения потребностей населения в продовольствии и товарах первой необходимости.

Кроме того, экономический кризис почти парализовал сегодня работу правительства. Государственные служащие, которые зарабатывают сейчас намногим меньше уличных торговцев, массово увольняются, или находят приработки в ущерб своей основной деятельности. Недавно я разговаривал с начальником группы программистов важного министерства – молодым и образованным последователем идей Чавеса. Он рассказал мне, что работающие под его началом программисты нередко работают во время службы на сторонних клиентов, посвящая министерским делам оставшееся после этого время. И руководство вынуждено закрывать глаза на сложившуюся ситуацию – поскольку в противном случае его программисты попросту разбегутся. Вероятно, похожим образом обстоят дела и в других государственных структурах Венесуэлы – причем, всё это происходит в ситуации, когда против страны ведётся экономическая война, её международные платежи задерживаются, поставки продовольствия затягиваются, а против курса национальной валюты ведётся постоянная игра на понижение.

В этих условиях правительство Мадуро пока что спасает только инерция первоначальных успехов Чавеса, поддержка армии, а также разобщённость и непопулярность оппозиции, многие сторонники которой – в основном, не очень бедные люди – массово выехали за рубеж. Отклик на масштабную пропагандистскую кампанию в социальных сетях с призывами к военному мятежу и акциям гражданского неповиновения, которую проводили начиная с 10 января правые, был откровенно слабым. «Кастрюльный концерт» по случаю «узурпации» Мадуро президентского поста был еле слышен из моего дома и продолжался около двух минут – при том, что я прекрасно помню мощные и длительные кастрюльные акции 2014 и 2017 годов в поддержку участников беспорядков. 

Парламент Венесуэлы – чей законодательный статус был приостановлен правительством еще два с половиной года назад из-за отказа выполнить решение Верховного суда – объявил о «вакууме власти» в стране в связи с нелегитимностью Мадуро, и даже «назначил» исполняющим обязанности президента страны своего председателя – молодого и малоизвестного оппозиционного политика Хуана Гуайдо. Однако, такой шаг главным образом вызвал у венесуэльцев равнодушие, удивление и шутки – вроде предложения разделиться на Северную и Южную Венесуэлу, которое я услышал на днях от своего соседа.

Однако, некоторые внешние силы вовсе не склонны шутить по этому поводу. О признании Гуайдо в качестве президента Венесуэлы поспешил заявить только что пришедший к власти в Бразилии ультраправый политик Жаир Болсонару, чьи взгляды делают его похожим на некую помесь Трампа, Жириновского и Порошенко и Парубия. А глава марионеточной Организации Американских Государств Луис Альмагро заявил, что эта структура признает «послов Венесуэлы», которых назначит Гуайдо. 

Подобные заявления открывают путь к возможной интервенции против Венесуэлы.  Здравомыслящий и довольно популярный в своей время оппозиционный венесуэльский политик Клаудио Фермин сразу же заявил, что Мадуро является законным президентом – поскольку он выиграл выборы, а процент их участников не противоречит конституции страны.  Вероятно, он тоже опасается военного вторжения из-за рубежа. Экономические проблемы страны отходят в этой ситуации на второй план – однако, если Мадуро сумеет избежать нападения внешних сил, исправление экономических ошибок все равно останется для него неотложной задачей и займёт много времени – причем, без реальной гарантии успеха.

Дмитрий Штраус

Читайте по теме:

Артем Кирпиченок. Бразилия: и пришли фашисты

Илья Знаменский. Кампо Гранде: три века сопротивления

Дмитрий Штраус. Кризис в Венесуэле: ошибки Чавеса

Славой Жижек. Сердце больше жизни

Дмитрий Колесник. Николас Мадуро. «Тень Чавеса»

Андрей Манчук. Три встречи с Чавесом

Дмитрий Штраус. Есть ли голод в Венесуэле?

Олег Ясинский. Carta para Chavez

The Economist. Последний бой Чавеса

Дмитрий Штраус. Семь часов в очереди к Чавесу

Джордж Чикарелло-Марр. Народная милиция и революция