Болотная и Майдан

Сравнения Болотной и Майдана уже набили оскомину. Они используются всеми: и противниками и сторонниками новой киевской власти. В России к ним прибегает и власть и ее противники. Узникам 6 мая следователи на допросах открыто говорят «Если бы мы вас не посадили, в России было бы как на Украине». Оппозиция тоже сравнивает. Дмитрий Зыков, например, написал статью, в которой объяснил, «Почему Болотная – не Майдан».

Уйти от сопоставлений невозможно. Можно долго перечислять, в чем два движения в братских странах похожи друг на друга, и не менее долго – чем они отличаются. Но есть ключевой момент, игнорировать который невозможно.

Майдан в Украине поддерживали многие олигархи и статусные политики, которые (на сегодняшний день) выиграли по итогам политического кризиса. Петр Порошенко стал президентом, Игорь Коломойский и Сергей Тарута стали губернаторами, Виталий Кличко - мэром, Арсений Яценюк и Александр Турчинов возглавили правительство и парламент страны.

В России ничего подобного не было и близко. Михаил Прохоров и Алексей Кудрин в нескольких протестных митингах участие, правда, приняли, но в качестве его лидеров выступать не могли. А после президентских выборов они и вовсе дистанцировались от протестного движения.

Очевидно, что отсутствие поддержки со стороны истеблишмента обусловило относительную слабость Болотного движения и позволили власти разгромить его. Вместе с тем, ровно этот же фактор сделал Болотную гораздо более демократичной, чем Майдан. Было, например, совершенно невозможно себе представить, что там несогласных начнут избивать, как это случалось в Киеве с левыми активистами (например, пострадали Денис Левин из «Боротьбы» или Захар Попович из Левой оппозиции, с первого дня поддерживавшей Майдан).

В российской оппозиции были силы, которые открыто стремились к союзу с той частью элиты, которую они считали прогрессивной. Например, Леонид Волков видел раскол элит по линии противостояния «безумных православных силовиков» и «liberal mind бизнесменов и политиков» и считал, что его надо усиливать. Для этого, по словам политика, нужно было «сформулировать условия публичной аферты», для крупного бизнеса, которая была бы основана на вытеснении из протестного движения «условного Удальцова, условных левых». При этом, Волков ставший впоследствии начальником штаба Алексея Навального, ничего предосудительного в правом популизме не видел.

Итак, стратегия Майдана, основанная на союзе массового движения с частью олигархии («liberal mind крупный бизнес и политики») и использования национализма в качестве основного инструмента мобилизации внутри Болотного движения была сформулирована, но не была реализована. В том числе и в результате влияния «условного Удальцова и условных левых».

Болотное дело и «плохой Майдан».

Когда следователи по Болотному делу или пропагандисты режима оправдывают репрессии против активистов протестного движения ссылками на (вполне реальные) эксцессы Майдана, они совершают большую методологическую ошибку. Ведь именно лидеры и активисты, которых подчиненные г-на Бастрыкина сегодня рассаживают по тюрьмам и лагерям, были главной гарантией того, что протестное движение в России будет развиваться в рамках демократической программы, что оно принципиально откажется от насилия и не поддастся на политические провокации. Теперь же, когда наиболее организованная, опытная и подготовленная часть гражданского движения разгромлена репрессиями, риск того, что любой общественный кризис обернется разгулом насилия, а массы станут заложниками медийных манипуляций, вырос в разы. Хотя сегодня Кремль неожиданно стал защитником антифашистских ценностей в своей пропаганде, но в то же время он создает почву для триумфа радикального национализма в России в ближайшем будущем.

Левые: третий путь

Когда российское общество следит за тем, как разворачивается украинская трагедия, оно видит, в том числе, и образцы своего собственного будущего. Поэтому для любой политической силы сегодня самоопределение относительно сторон украинского конфликта принципиально важно.

Традиционной интерпретацией происходящего является двумерная схема, в рамках которой прозападным силам и украинским националистам противостоят пророссийские силы на востоке страны. Следовательно, делать выбор предлагается относительно этнического, культурного или геополитического противостояния. Вы за русский национализм или за украинский? Вы за то, чтобы Украина была колонией США или России? В лучшем случае так: вы за традиционную восточную деспотию московского разлива или за воплощенные ценности западной демократии?

При все своих достоинствах, эта ходульная схема не пригодна в качестве руководства к действию. Не достаточно и просто противопоставить себя ей: ни Стрелкова, ни хунты, ни мира, ни войны. Вариант «против всех», конечно, вернули в российские избирательные бюллетени, но в данном случае он оказывается не самым удачным решением.

Выбирать между Западом и Востоком – это всегда тупик. Наша задача увидеть в хаосе гражданской войны силы, которые способны бороться за демократизацию общества, за социальную справедливость, да просто за прекращение братоубийственной войны и в этом стрелка компаса нам не поможет. Но за фронтальным противостоянием под флагами крови и почвы многие забыли про третий важный элемент украинской драмы – про массовое мирное протестное движение, охватившее Украину минувшей весной.

Если на Майдане восторжествовал последовательный и бескомпромиссный антикоммунизм, а в ДНР погоду делают люди, годами мечтавшие о восстановлении Российской империи, то в коротком промежутке между ними, когда внимание всего мира было приковано к улицам Харькова и Одессы, самой заметной силой стали именно левые силы, в первую очередь «Боротьба».

Парадокс ситуации заключается в том, что крайне левые годами молились фетишам вооруженного сопротивления. Практика левых групп проходила на фоне портретов затянутых в военную форму героев герилий и вождей партизанских армий. Но сегодня их единственное место на политическом ландшафте оказалось в рядах мирного демократического движения. Что в Москве, что в Одессе, успех сопутствовал левым до тех пор, пока слово было главным оружием политической борьбы. Как только его сменили автомат и полицейская дубинка, мы оказались на периферии.

И это не случайно. Если правые и ультраправые силы черпают силу в связях с бизнесом и властью, то единственная почва для левых – массовое движение. А оно на сегодняшнем этапе явно не готово к организованному насилию. Оно может подчиниться ему, но не противостоять. Во всяком случае – пока.

Это может нравиться или не нравиться, но если мы не хотим уйти из истории, мы должны любой ценой вернуться к мирным массовым акциям, долгим шумным коалиционным собраниям и всему прочему, что так невыгодно смотрится на фоне романтических постеров с вооруженными до зубов бойцами.

Это не невозможно. Трудно, опасно, будут тонны критики, но не невозможно. Режим в Киеве проводит шоковую терапию. Он отправляет в мясорубку рабочих и сельских пацанов. Он непрерывно лжет и ворует. И это неизбежно будет вызывать протест. Солдатские матери во Львове и Чернигове уже митинговали против войны. Родственники сожженных в Одессе активистов уже устраивали в Киеве акцию протеста. Шахтеры на Западной Украине уже объявляли забастовку. Это неизбежно начнется. Весь вопрос в том, будет ли эта волна организована, или она будет разбита и уйдет в песок.

Это будет и на Востоке. Даже если православное воинство отстоит свои позиции от украинской власти, оно вряд ли сделает жизнь вокруг лучше. Запрет абортов и официальный статус православной церкви не даст людям ни хлеба, ни ощущения справедливости. Бабай не сможет стать убедительным выразителем настроений на пролетарском Донбассе. Место для демократического протеста останется. И это единственное место, с которого может быть сформулирована фундаментальная альтернатива постсоветскому обществу с его олигархами, политтехнологами, лживыми СМИ и периодическим кровопусканием.

Алексей Сахнин

Читать по теме:

Дмитрий Зыков Почему Болотная не Майдан

Андрій Мовчан Єдина карїна, чи єдніть трудящих?

Артем Кирпиченок 1993 vs 2012

Мария Муратова Чего добился Майдан?

Станіслав Сергієнко Сон розуму

Артем Кирпиченок Пейзаж после таяния снега

Андрей Манчук Цена сектантства

Игорь Дмитриев Власти России и Украины - вместе против народа

Володимир Чемерис Повстання і революція