Молодые американцы разочарованы в капитализме

Должна ли нас удивлять молодежь, отвергающая рыночную экономику?

Представьте, что вам двадцать лет. Вы родились в 1996 году. 11 сентября вам было пять лет, а Соединенные Штаты находятся в состоянии войны столько, сколько вы себя помните.

В 2008 году, когда вам было двенадцать, начинается мировой экономический кризис. Спустя годы пустой болтовни и бравады президента Джорджа Буша, поощряющего консюмеризм в качестве ответа на террор, кажется, что ваша страна оказалась слабее, чем вы полагали. В Америке почва быстро уходит из-под ног. Взрослые, которые заботятся о вас, сами пытаются выживать. Возможно, ваши родители теряют работу. Возможно, ваша семья оказалась на улице.

В 2009 году политики заявляют, что рецессия закончилась, но ваши личные финансовые проблемы остаются прежними. Зарплаты не растут – или падают. Затраты на медицинское обслуживание, уход за детьми и образование продолжают экспоненциально расти. Постоянная занятость превращается в работу по контракту, а доходы урезаются. Рабочие места для среднего класса вытесняются низкооплачиваемой работой в сфере услуг. Рушатся надежды ваших родителей на «американский стиль жизни», которые были у них, когда вы родились – они ожидали, что долгий период роста принесет им невиданное процветание.

«Бэби-бумеры» твердят вам, что выход есть: образование в колледже всегда давало возможность получить хорошую работу. Но теперь этого не происходит. Выпускники колледжей, которых вы знаете, погрязли в студенческих кредитах, работают за минимальную зарплату или надрываются на неоплачиваемых стажировках. Престижные вакансии все больше концентрируются в городах, где в течение десятилетия арендная плата за жилье выросла в три или четыре раза. Вы не можете позволить себе переезд, оставаться тоже слишком дорого. За границами этих городов опустевшие торговые центры соседствуют с огромными заброшенными заводами. Вы живете на развалинах, для вас ничего не осталось.

Время от времени люди бунтуют. Когда вам исполняется пятнадцать, вся нация следит за акцией Occupy Wall Street, которая осуждает жадность корпораций и указывает на упущенные возможности. Через год движение угасает, а его участники занимаются вещами вроде «частного консультирования активистов». Когда вам семнадцать, рабочее движение Fight for 15 делает основным пунктом повестки требование увеличить минимальную зарплату – однако политики предлагают только «последовательные» решения. Никто не осознает остроту кризиса. Даже президент Барак Обама, либеральный демократ – один из тех политиков, которые предположительно должны понимать проблемы бедности – заявляет о «восстановлении экономики».  

Но вам интересно, когда восстановление экономики скажется на положении вашей семьи. Вам это интересно уже восемь лет.

В 2016 году аналитики объявляют ваши финансовые трудности отклонением от нормы: безработица составляет всего 4,7%! Сначала вы полагаете, что здесь какая-то ошибка – но затем вы понимаете, что правительство считает «трудоустроенными» даже тех, кто работает неполный рабочий день, перебивается случайными заработками или оказались за чертой бедности. Так выглядит трудоустройство в Америке – это не личная самореализация и не путь в будущее. Теперь это бесполезная трата времени – и так будет всегда. Новая американская мечта – это выживание.  

Неудивительно, что более половины американцев в возрасте от 18 до 29 лет утверждают, что не поддерживают капитализм.

Согласно соцопросу, проведенному Гарвардским университетом в апреле 2016 года, поддержка капитализма находится на историческом минимуме. 51% американцев в этой возрастной категории готовы отказаться от него, и только 42% высказались о нем одобрительно. 33% опрошенных утверждают, что поддерживают социализм. Гарвардский опрос перекликается с результатами исследования центра «Pew Research», согласно которому 46% респондентов от 18 до 29 лет воспринимают капитализм положительно, а 47% – отрицательно. В то время как старшие поколения смотрят на капитализм в несколько более положительном ключе – 52% в самой взрослой возрастной категории от 65 лет, – молодежь резко склоняется к социализму. 49% молодых воспринимают его положительно – сравнительно с 13% респондентов среди граждан от 65 лет и старше.

Означает ли это, что американская молодежь готова передать частную собственность государству и арестовывать кулаков? Нет. Как отмечали многие опрошенные в рамках Гарвардского исследования, термины «социализм» и «капитализм» не были четко определены. После встречи с участниками вопроса организатор Гарвардского исследователя Джон Делла Вольпе рассказал «Вашингтон Пост», что респонденты не отвергали капитализм полностью как концепцию. Он сообщил, что «молодые люди отказываются от того пути развития капитализма, которые они видят сегодня, каким они его представляют».

Другими словами, капитализм выглядит менее привлекательным во времена, когда «невидимая рука рынка» ощущается как мертвая хватка. Американцы младше 20 лет не застали в сознательном возрасте докризисную экономику.  То, что воспринималось старшими поколениями как должное, – карьерное продвижение, постепенное увеличение зарплаты, 40-часовая рабочая неделя, профсоюзы, выгодные бонусы, пенсии, взаимная лояльность работодателей и работников – теперь исчезает.

Как следствие, эти базовые условия американской трудовой жизни, отвоеванные рабочим движением в первой половине двадцатого века, теперь маркируются как «радикальные требования». В этом контексте даже Берни Сандерс, чья политическая программа наследует демократический «Новый курс», может показаться «социалистом» и лидером «революции». Его платформа кажется революционной только потому, что жизнь американских трудящихся настолько ухудшилась, а гонка за базовой стабильностью стала настолько невыносимой, что вполне скромные запросы – зарплата, которая позволяет оплатить счета, возможность купить дом или получить образование в колледже без гигантского долга, – кажутся теперь роскошью и фантастикой.

Требования вроде минимальной зарплаты 15 долларов в час – к которым несколько лет назад  привлекли внимание общественности протестующие работники фаст-фудов, а вовсе не Сандерс – не радикальны. Это скромная коррекция девальвации зарплат за последние несколько десятилетий. Минимальная зарплата, уровень которой был максимальным в 1968 году, к 2012 году достигла бы 21,72 долларов, если бы индексировалась соответственно с уровнем инфляции. Надежды на возможность жить в «американском стиле жизни» основаны на убеждении в возможности личного процветания, но примерно половина американцев не имеет даже 400 долларов на счету. Разрыв между риторическими фразами о «восстановлении экономики», «низком уровне безработицы» и реальностью, в которой живет большинство американцев, как раз и делает Сандерса неудобным: он говорит о масштабных финансовых проблемах рядовых американцев, которые многие лидеры оправдывают или вовсе отрицают. Избиратели не только отказываются смириться с существующим положением вещей, они сопротивляются тому, как оно преподносится журналистами и политиками – как иллюзия того, что экономика сильна, а бедствия являются исключением, а не правилом.     

Мы живем в эпоху, когда горячие споры разворачиваются вокруг слов, которые потеряли свое точное значение. Пытаясь завоевать поддержку разгневанной толпы, все три основных кандидата – Берни Сандерс, Дональд Трамп и Хиллари Клинтон – в разное время позиционировали себя как «анти-правительственных» кандидатов: сомнительное описание для двух политиков-карьеристов и большой шишки-миллиардера. Термин «неолиберальный» который обозначает поддержку специфической экономической и политической программы, превратился в обыденное оскорбление в социальных медиа. Благодаря Трампу слово «фашист» вернулась в американский политический лексикон, что используется некоторыми для того, чтобы преуменьшить жестокость и несправедливость программы Трампа на том основании, что ее пункты не повторяют в точности платформу иностранных фашистских лидеров в прошлом. Тем временем, Трамп  бичует Клинтон за то, что она не употребляет фразу «радикальный ислам». Этот спарринг вокруг этикеток иллюстрирует всю сложность нашей идеологической путаницы.

В этом риторическом болоте и происходят дискуссии о том, поддерживают ли молодые американцы социализм или капитализм. В большинстве публикаций Гарвардского опроса был упущен тот факт, что молодежь спрашивали не только о социализме или капитализме, но и еще о четырех категориях. «Какие из следующих пунктов вы поддерживаете, если поддерживаете вообще» – указывалось в опроснике; на выбор предлагались социализм, капитализм, прогрессизм, патриотизм, феминизм, и активизм за социальную справедливость. Ни один из терминов не давался с определением. Респонденты могли выбрать несколько вариантов. «Социализм» с его 33%, на самом деле, получил самую низкую поддержку. «Патриотизм» получил самый большой уровень поддержки – 57%, в то время, как три оставшихся категории поддержаны примерно половиной опрошенных.   

Так что же на самом деле говорят нам эти опросы по поводу идеологической ангажированности молодежи? Ничего. Настоящие ответы находятся в разделе о конкретных политических позициях. В ответ на вопрос о поддержке тезиса: «удовлетворение базовых потребностей вроде еды или убежища являются правом, которое правительство должно обеспечивать тем, кто не может себе это позволить», 47% респондентов ответили «да». Означает ли это поддержку социализма? Необязательно. Такой ответ показывает, что респонденты выросли в Америке, где огромное количество их сограждан ведут борьбу за то, чтобы позволить себе еду и жилье – и они хотят прекратить свои страдания.  

Для того, чтобы понять положение, в котором находится американская молодежь, необязательно проводить опросы. Достаточно посмотреть на их банковские счета, на их работу, на работу, которую потеряли их родители, на долги, которые они выплачивают, на возможности, которые они пытались отвоевать, но в которым им было отказано. Для того, чтобы выступить против существующей системы, не нужна идеология или особый язык. Лучший аргумент против существующего порядка – это сам существующий порядок.

Сара Кендзьор

Foreignpolicy

Перевод Максима Меркулова

Читайте по теме:

Джозеф Стиглиц. Новый разрыв поколений

Дмитрий Колесник. Гнев, разочарование и снова гнев

Лорри Пенни. Почему мы не продадимся

Вегабонд Бомонт. Жертвенное поколение

Джон Холовей. Радость восстания

Талита Соарес. Почему нам нужна революция