Жизнь после Украины Жизнь после Украины
Жизнь после Украины

Жизнь после Украины


Єгор Воронов
Как мы живем после Украины? Как общество без государственной мишуры. Обнаженная, непоэтизированная, будничная жизнь. Вместо патриотического корма – проблемы трудоустройства, жилищно-коммунального хозяйства, покупок продуктов и одежды. Государство потеряло свой статус «основы основ»

08.11.2014

Воистину права народная мудрость, утверждающая, что нам стоит быть осторожным со своими желаниями. Они ведь могут исполниться – правда, не так, как мы предполагаем. Перед войной одни мои знакомые хотели отправиться в путешествие, вторые – сменить место работы, третьи желали получить больше экстремальных ощущений, а другие – больше свободного времени, чтобы заняться музыкой. Собственно, получите и распишитесь. Теперь желания исполнились даже у тех, кто просто хотел дольше отдохнуть на море, или «чтобы в стране что-то поменялось». Война дала возможность всем реализовать свои мечты. Вопрос лишь в том, чем готов пожертвовать ради их исполнения человек – мирной жизнью, чистой совестью или своей человечностью.

У всего есть цена, которую нужно заплатить за желаемое. А какая она у вас?

Вот уже более полугода Донбасс живет без Украины. Наконец-то исполнились чаяния тех, кто «хотел избавиться от дотационных областей», и тех, кто «не хотел кормить всю остальную страну». Вам нравится? Мать-Украина с садизмом служительницы древнеиндийской богини Кали медленно режет пуповину, связывающую ее с Донбассом – снарядами, экономическими санкциями и равнодушием. Театрально исступленно возвещает, что не покинет свою «кровинушку», а сама медленно заворачивает дитятко в полиэтилен и несет к мусоропроводу. И почему? Да потому что чадо хроменькое, чумазое и непослушное. И любит не ее, кровожадную матушку, а уже четверть века как почившего папу. Ходить ребенок, конечно, еще не умеет (да и как бы он научился, когда его ежедневно бьют, издеваются и не кормят). А уж с наследственностью мамы научится этому самому, конечно, будет не просто.

Если же отойти от метафорических выкрутасов, то очевидно – Донбасс ждет тяжелое время испытаний. Административных, экономических и социальных. Если бы еще в марте наш регион получил «особый статус» и «границы», то он имел бы больше шансов на самостоятельную жизнь и перспективное развитие. А так – «лишь разбитое крыльцо, молчаливый птичий дождь да винтовка без патронов в свой последний Сталинград». Полузатопленные шахты, «эвакуированные» по методу Карандышева заводы и брошенные на произвол судьбы бюджетники и пенсионеры. 

Самая распространенная у нас в Горловке фраза: «и так было не сладко, а тут еще и война». Предыдущие четверть века Донбасс до кровавого пота гнул спину за хлеб насущный. Выживал среди чиновников-воров и бандитов-правоохранителей, терпя гримасничанье столичных жителей, рассуждающих о «сс*щем в подъездах быдле». Брошенный всей остальной Украиной со своими экологическими, социальными и промышленными проблемами, донецкий регион смирился с олигархами и теми подачками, которые те кидали ему с барского стола. Сколько я помню, Донбасс всегда был для Киева своего рода подопытным материалом, на котором опробовались «проекты» для всей Украины. То СЭЗ, то «срезы» в школах, то «пилотная» медицинская реформа. Нас же здесь 6,5 миллионов – не жалко.

Многие патриотично настроенные украинцы охают при виде голодных и нищих донетчан, стоящих в очереди за гуманитаркой. Но неужели для того, чтобы увидеть все это вам понадобилась война – этот вечный социальный индикатор? Все минувшие мирные годы вы попросту закрывали глаза на копанки, шахтерские поселки и субпролетариат. Голодные, социально незащищенные, малоимущие были здесь и при «процветающей» Украине предыдущих лет. Запечатанные социальными инстанциями в бюрократические справки, отчеты, субсидии и пособия. Вас просто не интересовала жизнь этих людей. А теперь вы поднимаете их на щит борьбы против ДНР и ЛНР, как пример того, что в Донбассе все плохо. Те, кто жил при старой власти хорошо – приспособились или уехали. А те, у кого жизненные запросы были не столь велики, как у менеджеров среднего класса или владельцев среднего бизнеса – они все так же бедствуют. Кардинально ничего не поменялось.

Самое тяжелое сейчас – понимать, что ты живешь во время перемен, и от тебя почти ничего не зависит.Причем в Донбассе это понимают как нигде лучше. За прошедшие месяцы мы растеряли весь тот налет романтизма, который охватил Донбасс весной. Мы вернулись к прагматизму и выживанию 90-х. Мы не верим государству, не верим обещаниям и пропаганде. Мы просто выбираем из двух зол меньшее. Яркий пример – недавнее мое посещение одного из поселков Горловки, где каждый день слышны артдуэли комбатантов-республиканцев и бойцов ВСУ. В начале беседы люди (около десяти посельчан) недовольно высказывались по адресу ДНР. Говорили том, что не запускают производства, что до сих пор не платят бюджетникам. Люди недовольны многим – от режима «комендантского часа» и до экономической деятельности. Но как только речь заходит об Украине, разговор приобретает агрессивный оттенок, граничащий с ненавистью. Спрашиваю: «А чего на выборы пошли ДНР, там же выбора не было?». Ответ: «Ясное дело, что выбора не было. Но власть у нас нужно хотя бы… как это… легитимизировать. Это понято, что голосовать не за кого, но так хотя бы все будет по закону. Не в Украину же возвращаться. Нас там уже не ждут».

Как мы живем после нашей смерти для Украины? Как мы живем после Украины? Как живем, после того, как нам отказали в самом праве на жизнь? Как общество без государственной мишуры. Обнаженная, непоэтизированная, будничная жизнь. Вместо патриотического корма – проблемы трудоустройства, жилищно-коммунального хозяйства, покупок продуктов и одежды. Произошла удивительная перемена в сознании: государство потеряло свой статус «основы основ». Люди теперь надеются только на себя. На свои силы. На свои ресурсы. Предприятия, оправившись от шока, восстанавливают производство – потому что другого выхода уже нет. Медработники и педагоги лечат и учат – выбора у них тоже нет. Шестой месяц без полной зарплаты и с материальной помощью в 1500 грн., которую выдавали раз в два или один месяц. И органы самоуправления уже становятся для людей единственно возможным «руководством» – после того, как Украина отказалась от нас. Неидеальным, с кучей проблем и ограничением в полномочиях, но единственным, остающимся с нами. 

Как живет Горловка? На те деньги, которые еще остались у людей, и на выплаты материальной помощи от не-Украины. Лучше всего работают магазины. Украинские товаропроизводители не брезгуют везти сюда свою продукцию и продавать ее нам (хотя это и непатриотично). Работают перевозчики. Работают компании телекоммуникаций, и даже с десяток предприятий крупного и среднего бизнеса – под отдаленный грохот артиллерии. Правда, никто из них не знает, что будет дальше. Все, с кем я общался из бизнес-сферы Горловки, говорят, что город вполне может вернуться к жизни, если перестанут стрелять. Но стрелять не прекращают. Скажите, кто-то в Украине еще думает, что после обрезания всех соцвыплат, введения «пограничных правил», обстрела артиллерией и угроз отключить «свет-газ-воду», жители «особого» Донбасса будут испытывать симпатию к Большой Украине? Многие горловчане давно не верят – особенно глядя на ту валютную, бизнес-промышленную и коммунальную бездну, куда летит желто-голубая держава, – что в случае «прихода» к нам Украины людям вернут все долги, восстановится производство и инфраструктура. Будет все тоже, только с пафосными плакатами-флажками-покрашенными лавочками. И старыми рожами с телеэкрана.

Сейчас, когда уже спала вся эта волна патриотизма и сепаратизма, больше всего мы хотим, чтобы нас оставили в покое с нашим «разбитым крыльцом». «Я не понимаю, разве в Украине больше проблем, кроме Донбасса, нет? – отметила в беседе со мной работница местного коммунального предприятия. – Ведь ясно, что мы никому не нужны. Кормить нас Украина не будет. Мы с этим еще в марте были согласны. Но, видимо, ей нужна какая-то территория, глядя на которую они бы чувствовали себя на коне, находясь в такой же жо… черной дыре, как и мы».

Знаете, я это тоже заметил. У украинских патриотов обнаруживается какое-то больное удовольствие от обсуждения наших несчастий. Они словно медовый пряник обсасывают бомбежки районов Донецка, отсутствие денег у пенсионеров и нарастающую безработицу. То самое стереотипное «наслаждение» украинца, которое он испытывает, глядя на провалившуюся у соседа крышу –хотя в его хате мыши уже догрызли последнюю дверь. И эти постоянные заученные фразы: «призывали Путина? Получите!». Мне интересно, насколько долго может сохранять чувство собственной важности украинский патриотический разум, кормясь чужими бедами в условиях своего стремительного падения в экономический коллапс?

Да, у нас все плохо. Мы это признаем, и давно не надеемся на чудеса. Мы осознаем положение, в котором оказались и пытаемся жить. Конечно, вначале обычные жители Донбасса, по национальной украинской традиции, винили во всех бедах кого-то другого – хунту, Порошенко и фашистов. Но уже осенью стало не до этого. Видимо, потому что Донбасс – не совсем Украина. Мы, в общем-то, уже смирились, что в Украине победил Евромайдан, а потом все пошло по наклонной схеме «оранжевых» – политические провалы, экономические кризисы, инфляция, девальвация, долги по газу. Мы даже смирились, что на нас поставили крест. Нам не привыкать жить в изоляции. Из нас сделали апологетов зла, которые помогают украинской нации быть единой, и на борьбу с которыми можно списывать миллионы. 

«То, что происходило в Горловке последние полгода, не назовешь приятным, – как-то обмолвился в беседе мой хороший приятель. – Мне не нравятся вооруженные люди на улице. Были «отжимы» авто. Но, например, из 80% известных мне случаев – это конфискация за нарушения ПДД. Были заселения в дома милиционеров. Но не может мент с зарплатой даже в 6000 грн. иметь трехкомнатную квартиру в центре, особняк и две машины. Это его? Вряд ли. И это не могло продолжаться долго. Ополченцы, конечно, далеко не идеальны. И я в чем-то их понимаю – они воюют и считают, что имеют право на то, что не имеют права гражданские. Но это время уже уходит, военных сменяют гражданские люди. Чтобы окончательно восстановить нашу жизнь сейчас нужно только одно – прекращение огня. Верю ли я в это? Скорее нет, чем да. В Киеве еще не все украдено, а под прикрытием войны, красть-то легче. Украинцы же разделись на две партии – войны и мира. Но обе они хотят Донбасс. А мы… мы – беспартийные».

Егор Воронов

Читайте по теме:

Андрей Манчук. Кого убили в Донецке

Юлія Малькіна. Іменем любові, здавайтеся

Андрей Манчук«Донбассофобия»

Всеволод Петровский. Загляни в свое зеркало, Майдан

Иван ЗеленскийУкраинец, житель Донбасса

Андрей МанчукДонбасс, бандиты и олигархи

Андрій Мовчан. Єдина країна, чи єдність трудящих?

Андрей МанчукДикие шахты в Снежном

Леонид НиколенкоШахта для премьера

«Луганское побоище». Шахтеры против ОМОНа

Егор ВороновБес гуманизма

Андрей МанчукДень конституции. Память протеста


Підтримка
  • BTC: bc1qu5fqdlu8zdxwwm3vpg35wqgw28wlqpl2ltcvnh
  • BCH: qp87gcztla4lpzq6p2nlxhu56wwgjsyl3y7euzzjvf
  • BTG: btg1qgeq82g7efnmawckajx7xr5wgdmnagn3j4gjv7x
  • ETH: 0xe51FF8F0D4d23022AE8e888b8d9B1213846ecaC0
  • LTC: ltc1q3vrqe8tyzcckgc2hwuq43f29488vngvrejq4dq

2011-2020 © - ЛІВА інтернет-журнал