Иной город возможен!

Дэвида Харви в 2007-м компания Thomson Reuters назвала одним из двадцати наиболее часто цитируемых авторов книг в сфере гуманитарных наук, однако, вероятно, наибольшей его заслугой можно считать концепцию «накопления посредством лишения прав собственности», ставшую весьма популярной в научных и активистских кругах. Данная концепция является ключевым фактором для понимания механизма реализации нынешней неолиберальной политики.

Library Journal назвал его «одним из наиболее влиятельных географов конца 20-го века». И вот сейчас Дэвид Харви сидит в El Revolucionario Bar на площади Аргентинского Конгресса. Выглядит он так же, как и большинство представителей богемы Буэнос-Айреса. Дэвида Харви, почетного профессора антропологии и географии Университета Нью-Йорка, пригласили принять участие в проходящих в Аргентине дебатах о политической экономии, организованных движением «Матери Plaza de Mayo».

(Движение матерей, чьи дети пропали без вести во время правления правой военной хунты 1976-83, названо по имени площади Буэнос-Айреса, где впервые собрались женщины, противостоявшие диктатуре – прим. пер.).

В своей недавно вышедшей работе «Восставшие города: от права на город до городской революции», автор работ «Условия постмодернизма», «Новый империализм» и «Париж – столица современности», предлагает рассматривать сам город, как поле битвы, на котором развиваются альтернативы саморазрушающемуся капитализму.

- В своей работе «Восставшие города» вы пишите: «У партии Уолл-стрит есть один универсальный принцип правления: ничто не должно мешать абсолютной власти денег». В США проходят выборы. Какая существует взаимосвязь между «партией Уолл-стрит» и традиционными политическими партиями – республиканцами и демократами?

- «Партия Уолл-стрит» владеет в значительной степени обеими этими политическими партиями. Как правило, Уолл-стрит распределяет деньги между обеими партиями, чтобы сохранять полный политический контроль, вне зависимости от того, кто именно окажется у власти. Хотя сейчас они несколько нервничают, предполагая, что у власти останется Обама, поэтому поддерживают республиканцев несколько больше, чем обычно. И происходит это, я думаю, по причине того, что сами-то они прекрасно сознают, что где-то ошиблись и юридически их теперь можно посадить в тюрьму.

Обама этого, конечно, не сделает, однако, если поднимется массовое социальное движение, наподобие «Окупай Уолл-стрит», требующее от него такого шага, то Обаме на это будет легче пойти, чем Митту Ромни. Такого рода опасения объясняют также и столь яростную реакцию на движение «Окупай Уолл-стрит», которое относительно не велико, и вполне безобидно.

- Может ли движение «Окупай» реализовать ваши идеи, изложенные в работе «Восставшие города»?

- Оно может внести в реализацию этих идей свой вклад. Одним из слабых мест этого движения я считаю тот факт, что оно лишь в силу определенных обстоятельств объединялось с прочими уже существующими организациями, типа организаций бездомных, городских социальных движений и т.д. В каком-то роде, движение «окупай», участвуя в работе этих движений, стало их частью, а не отдельным самостоятельным движением. Я считаю, что в американских городах (да и не только в американских) происходит много чего интересного и помимо движения «Окупай». Например, альянс «Право на город» в Лос-Анжелесе – это весьма энергичное и интересное движение – оно связано с группами вроде «Союза пассажиров автобусов», группами домохозяек и прочими активистскими группами. Во многих городах сейчас начинают возникать подобные объединения социальных движений, которые в перспективе могут и распространить свою власть на весь город, хотя пока они еще находятся на ранней стадии развития.

- Как могут подобные движения стать настолько мощными и влиятельными, чтобы изменить общую динамику развития города? Ведь если взять, например, Буэнос-Айрес - город, где активно работали народные ассамблеи, а потом получается, что люди проголосовали за правого мэра. В Мадриде развивалось движение «возмущенных», а на выборах победила правая «Народная Партия»….

- Да, так и есть, но вам просто следует признать, что большинство «возмущенных» и участников городских социальных движений, руководствуются анархистскими принципами, и не голосуют на выборах. Они вообще не участвуют в избирательном процессе. В Греции же, по моему мнению, угроза фашизма стала настолько ощутимой, что масса людей из городских социальных движений, которые обычно не голосуют, на этот раз пришли и проголосовали. Поэтому мы и наблюдали скачок голосов, отданных за коалицию СИРИЗА с 4 до 27%.

Однако вопрос в данном случае заключается ведь и в том, насколько все эти социальные движения воспринимают важность выборов. Многие из них (думаю и в Буэнос-Айресе тоже) – это анархисты или автономы, а они, конечно, в выборах участвовать не будут. Поэтому и получается, что победа правых на выборах не отражает реальное народное представительство, так как значительная часть населения просто не голосует. Если бы они проголосовали, то правые были бы побеждены на выборах. Но в таком случае к власти опять бы вернулись социал-демократы, а социальные движения на собственном горьком опыте знают, что такое социал-демократы у власти. Ничего ведь от этого не меняется. Вот в чем проблема.

- В данном случае вы тоже опираетесь на марксистскую традицию?

- Да, я ведь работаю в рамках марксистской политической экономии, но, как географ, я также и весьма симпатизирую анархистской традиции. Кропоткин, например, тоже был географом. Многие радикальные географы XIX-го века были анархистами. Я считаю, что по большому счету, в том, что касается действий на локальном уровне, культуры, экологии – анархисты гораздо серьезнее подходили к этим вопросам, чем традиционные марксисты. Я пытался повлиять на традиционных марксистов с тем, чтобы и они серьезнее относились к такого рода вопросам, но я также и ценю анархистский подход к этим проблемам. Я спорю с ними зачастую. Я говорю анархистам: если вы допустите, что государство будет полностью контролироваться силами реакции, ведь тогда вы же сами пострадаете. Я спорю с анархистами, но не могу сказать, что совсем не воспринимаю анархизм.

- Вы связываете движение «Окупай Уолл-стрит» с борьбой, развернувшейся на египетской площади Тахрир, испанской Пуэрта-дель-Соль, греческой площади Синтагма, у лондонского собора св. Павла. Вы считаете все это проявлениями общего международного движения, бросающего вызов власти денег. Но могут ли эти движения сформировать некую международную организацию и не совершать прежние ошибки, как анархизма, так и «реального коммунизма»?

- Если бы у меня был легкий ответ на этот вопрос, то я, наверняка, не сидел бы сейчас здесь и беседовал с вами. Я просто говорю, что если будет революция, тогда все возможно. Если вы принимаете определенные формы организации, то всегда рискуете. Я писал в «Восставших городах» о том, что я называю «фетишизмом формы организации» - многие группы имеют свои эксклюзивные определения оптимальной формы организации, определяя то, какой она должна быть без учета природы той проблемы, которую она должна решать.

Если вы полагаете, что можно организовать весь мир, используя модель народных ассамблей, то вы, очевидно, бредите. Следовательно, вам придется задуматься над некой иерархией, то есть над определенными «гнездовыми» структурами по принятию решений. Вы должны, следовательно, задуматься над формами организации, действующими на разных уровнях. Некоторые из левых сами себя лишают власти, действуя только на локальном уровне, не пытаясь даже двигаться дальше, а коммунисты, наоборот, создают сами себе проблему, вообразив, что сможет работать их стратегия радикального переворота.

Так или иначе, но нам, похоже, необходимо создать новые формы организации – более гибкие, чтобы объединять людей с разными потребностями, людей разных культурных слоев, людей, чьи желания в принципе разняться. И ведь есть еще уровень отношений между всеми этими людьми, являющимися нашей социальной базой, и промежуточными формами организации а, в конечном итоге, речь идет и о глобальной стратегии.

Одна из причин, почему я занимаюсь такими вопросами, как организация целого города – потому что, мне кажется, что «город» - понятие не настолько огромное и неуловимое, как понятие «мир». Проблема организации города не настолько масштабна, как, допустим, проблема организации Соединенных Штатов Америки в целом. Здесь ведь речь идет об организации определенной территории, которую можно себе, по крайней мере, представить. Ведь можно представить себе определенную политическую силу, доминирующую в жизни города, и действующую во имя его жителей, а не во имя капитала.

Поэтому я и считаю, что территория города – это очень важная цель нашей борьбы. К тому же нельзя сказать, что данная цель – лишь локального уровня – ведь связи между разными городами имеют достаточно долгую историю – они в данном случае тоже очень важны. Поэтому, я думаю, левым следует думать о том, как организоваться на этом уровне, но они еще, по сути, и не пытались этого сделать.

- Вы имеете в виду нечто вроде сети восставших городов?

- Да, именно сеть восставших городов.

Лукас Палеро

Toward Freedom

Перевод Дмитрия Колесника

Читайте по теме:
Макс Рiвлин-Надлер. Грядет городская революция

Славой Жижек. Политика Бэтмена

М. Дезерііс, Дж. Дін. Движение без требований?