Как Гонконг пришел к успеху?

В начале 90-х годов Гонконг преподносился нам в качестве наглядного примера эффективности британского колониального правления: процветающая экономика, демократические свободы, социальные гарантии. Для обывателя гонконгский успех представлялся чем-то вечным и неизменным: «ну, во-первых, там англичане, а, во-вторых, там капитализм». Значит, там всегда было хорошо.

Многие наши соотечественники просто не в состояние представить себе ситуацию нищеты, коррупции и насилия на подвластных западноевропейцам землях. Я уже не говорю о самой Европе, где, если верить «New Times» и «Новой Газете», рабочие просто пересаживались из паланкинов в кареты, а из карет в личные автомобили, наслаждаясь при этом привилегиями «habeas corpus».

Корпоративные СМИ делают все возможное, чтобы люди забыли о борьбе и цене, которой было оплачено человеческое существование трудящихся развитых стран, нормальная жизнь которая еще полвека назад была для большинства немыслимой роскошью. Газеты и журналы не устают каждый год напоминать нам о венгерских событиях 1956 года, об очередной годовщине выступления «Солидарности», об юбилее 1991 года. Но никто не заинтересован писать и рассказывать о не менее значительных рабочих восстаниях недавнего прошлого – восстаниях, изменивших историю своих стран.

Освободительная борьба рабочих и молодежи Гонконга весной-осенью 1967 года относится к таким вычеркнутым страницам истории.  В середине XX века Гонконг еще не был финансовым  центром Юго-Восточной Азии, каким он стал позднее. Большая часть населения города была занята в легкой промышленности, изготовляя дешевую пластиковую утварь, искусственные цветы, игрушки. Рабочий день на плохо вентилируемых, грязных фабриках продолжался по 16 часов в сутки, а трудившиеся там рабочие находились на положение полурабов. По странной иронии судьбы, их большинство составляли беженцы из Китая, мечтавшие найти в британской колонии пресловутую «французскую булку», которую они потеряли в КНР. 

Жилищные условия были под стать условиям труда. Домовладельцы подняли цены на жилье в городе до невиданных высот. Рабочие ютились даже не в квартирах или комнатах, а в жилых клетках, которые сдавали на время сна. У молодежи не было никакого будущего. Только один из трех учеников заканчивал школы – остальные должны были рано оставлять обучение и помогать семье. Неудивительно, что молодое поколение выступило в авангарде социальных протестов.

Значительное влияние на события в Гонконге оказала ситуация в соседних странах.  В декабре 1966 года начались волнения в близлежащей португальской колонии Макао. Несмотря на вмешательство португальской армии, после всеобщей забастовки в январе 1967 года Лиссабон был вынужден удовлетворить большинство требований протестующих. Молодежь вдохновляла и начавшаяся в соседнем Китае Культурная революция, вести о которой наэлектризовали политическую атмосферу в Гонконге. 

Первые волнения начались в начале апреля 1967 года, когда на улицы вышли сотни молодых людей. Они не были организованы и не выдвигали четких политических требований. Их недовольство было обращено, прежде всего, против полиции Гонконга, славшийся свой продажностью и некомпетентность. Колониальные «бобби» «крышевали» практически всю преступность города, от проституции до торговли опиумом. Уголовные дела возбуждались только после дачи взяток, а насилие «стражей закона» над обычными горожанами было обычным делом. 

Демонстрации быстро переросли в драки с полицейским спецназом, в которые втянулось все население Гонконга – озлобленные горожане швыряли из окон на головы полицейским тяжелые предметы и мусор.

Следующий этап волнений начался ровно месяц спустя. На этот раз, в авангарде борьбы шли рабочие.  6 мая 1967 начались столкновения между рабочими и руководством фабрики по производству искусственных цветов в Сан По Конге.  Полицейский спецназ пришел на помощь менеджменту, что привело к новому витку столкновений. 21 рабочий был арестован, десятки человек получили ранения.  Когда представители рабочих направились к полицейскому участку, чтобы потребовать освобождения задержанных товарищей, британская полиция задержала и их. Но здесь власти допустили ошибку. На следующий день тысячи рабочих и студентов вышли на улицы Гонконга. Они скандировали «кровь за кровь!» и размахивали красными книжечками с цитатами председателя Мао.

Обстановка накалялась. В Пекине манифестанты осадили британское посольство. В самом Гонконге студенты распространяли коммунистические газеты и установили на крыше Банка Китая репродуктор, транслирующий революционные песни и речи.  16 мая был сформирован «Гонконгский и Ковлунгский комитет за антибританский Гонгонг». Его главой стал член гонконгской федерации профсоюзов Юнг Квонг. В колонии возникло фактическое двоевластие.

Британские власти ответили на протесты закрытием оппозиционных газет, арестами активистов и разгоном демонстраций.  Однако демократические силы противопоставили беспределу британских сил безопасности сочетание силовых и экономических акций. Волна забастовок парализовала целые области промышленности, а также вызвала перебои с продовольственным снабжением. В полицию все чаще летели камни и «коктейли Молотова». Нападениям так же подверглись правительственные учреждения, банки и лояльные режиму газеты.   

Неготовность режима к компромиссам привела к эскалации насилия. Демонстрации у резиденции британского губернатора не прекращались, но уже загремели выстрелы городской партизанской войны.  8 июля 1967 года революционные силы обстреляли полицейский участок Ша Тау Кок. В перестрелке было убито пять полицейских.  С августа против властей была начата и бомбовая компания. В течение пяти  месяцев по городу закладывались десятки бомб. Большинство зарядов были всего лишь шутихами, но их разрывов было достаточно для создания атмосферы паники и нестабильности.

Возможно, британское владычество в Гонконге закончилось бы на тридцать лет раньше, но здесь в игру вмешалось китайское руководство. Для Пекина британская колония была «окном в Европу» через которое Китай торговал с капиталистическим Западом. Руководство КПК дало понять повстанцам в Гонконге, что оно не готово на данном этапе вернуть себе город.  К концу 1967 года колониальная полиция и армия подавила лишенных китайской поддержки революционеров. Жертвами уличных боев стали более 50 человек (среди них было много забитых полицейскими насмерть демонстрантов, в том числе и детей), а более 5000 человек были арестованы.  

Замечательным талантом британского правящего класса является умение извлекать уроки из произошедшего. За разгромом восстания 1967 года в Гонконге последовала невиданная волна преобразований.

В течение десятилетий британские власти утверждали, что вложение в социальную инфраструктуру невозможны и неэффективны. Однако, после революционных событий 1967 года у Лондона внезапно нашлись и деньги и политическая воля для социальных реформ в Гонконге.  С 1971 года в городе началось массовое жилищное строительство, создание учреждений социального обеспечения, реформа медицинской службы. Власти увеличили число мест в школах и даже проложили линию общественного метро MTR. Реформированию подверглись и государственные структуры. Для борьбы с коррупцией был создана Независимая комиссия по  борьбе с коррупцией (ICAC). Удивительно, но после всех этих «антирыночных» мер Гонконг не разорился, а стал витриной британского колониального правления, примером заботы Ее Величества о заморских подданных.            

Урок гонконгских событий 1967 года заключается в том, что сила – это лучший способ общения с правящим классом. Когда перед капиталистами и чиновниками вырисовывается угроза потерять власть и собственность, они становится гибкими и открытыми для диалога, а капитализм внезапно «обретает» все те замечательные черты, которыми так гордится Западный мир.

С другой стороны, события последних 20 лет показывают –  правители используют любую возможность, чтобы вернуть себе утраченные позиции, загнать нас обратно в жилые клетки и пристегнуть к конвейеру.   Только мировая революция может гарантировать необратимость социальных перемен, которые превратят нормальную жизнь из удела «золотого миллиарда» в норму для каждого.

Артем Кирпиченок