«Взрывы будут происходить повсюду»

Алан Вудс – известный британский марксист, ветеран международного левого движения, автор популярных книг и лидер Международной марксистской тенденции, рассказал ЛІВА.com.uа о своем видении развития кризиса неолиберального капитализма.

– Алан, в этом году исполняется двадцать лет с момента падения СССР. Как вы оцениваете состояние левого движения в мире?

– Коллапс СССР стал поворотным моментом в мировой истории. В то время буржуазия во всем мире говорила о конце социализма, конце коммунизма, и даже конце истории – по словам Френсиса Фукуямы. Но теперь, как мы видим, ветер истории подул в иную сторону. Двадцать лет – это не очень продолжительный отрезок времени для истории. И, как оказалось, имевший тогда место кризис сталинизма был всего лишь преддверием нынешнего всемирного кризиса капитализма. И капиталисты серьезно этим встревожены. Я видел интересную статью в «Файненшал Таймс», где они очень беспокоятся касательно России. По их словам, ситуация в России очень похожа на положение в СССР двадцать пять лет назад, перед коллапсом так называемого «коммунизма».

Посмотрим на то, что происходит в мире. Так называется «рыночная экономика» рушится повсеместно. Крупные банки в Европе, Америке, Японии, существуют только благодаря поддержке государства – хотя все должно быть наоборот. Страны погрязли в огромных долгах, поскольку деньги истрачены на спасение банков и крупных капиталистических концернов.

Речь идет о средствах из общественных фондов, о деньгах населения. Они просто обобрали массы: рабочих, средний класс, безработных – всех. Поэтому, сегодня мы повсюду видим массовое движение протеста – в Европе, Греции, Испании и других странах. Буржуазия напугана происходящим. Они действительно не знают, что делать, у них нет идей, как выбираться из этого кризиса. От всех тех глупостей о «конце истории», «конце социализма», «конце коммунизма», которые они несли двадцать лет назад, не осталось камня на камне.

– Вы всегда говорили о важности работы в массовых организациях. Но сегодня они пребывают в глубоком кризисе и проводят в жизнь жесткую либеральную политику. Существует ли перспектива у этой тактики?  В каких организациях можно работать, а в каких нельзя?

– Это очень важный вопрос. Прежде всего, это факт – и это чудовищный факт – что в последние пятьдесят лет мы видим полную деградацию старых социал-демократических и бывших сталинистских партий. Это беспрецедентное явление. Ужасно, что именно теперь, когда капитализм переживает серьезнейший кризис, руководство этих партий всюду проводит контрреволюционный курс. Они призывают к «свободному рынку», когда этот рынок рушится! Они утратили всякую коммунистическую и социалистическую перспективу.

Вы спрашиваете, какой же тогда прок в этих организациях? Проблема в том, что массы до сих пор не видят им альтернативы. Все эти партии – и социал-демократические, и бывшие сталинистские, – повсеместно находятся в кризисе. Это неизбежно. Рабочие, молодежь, покидают их ряды – как мы видим  в Греции, в Испании где возникло массовое молодежное движение. Но вместе с тем, все попытки ультралевых групп и сект, пытавшихся создать массовые рабочие организации вне рамок этих партий, терпят неудачу.

Кризис капитализма – это, одновременно, и кризис реформизма. Раньше реформистские политики имели возможность проводить реформы в рамках капиталистической системы. Это было возможно. Теперь мы видим реформизм без реформ, и даже реформизм проводящий контр-реформы. Это нонсенс. И мы видим огромный кризис реформистской политики – который, между прочим, начался с профсоюзов. Поэтому марксисты должны вмешаться в ход этих процессов, чтобы обратится к рабочим и молодежи в этих организациях – что ММТ и делает не без успеха.

– Вы известны как специалист по венесуэльской революции. Как вы оцениваете ее перспективы? Чавес болен. Что можно ожидать после его ухода?

 – Венесуэльская революция была очень важным событием – когда, впервые за десятилетие, массы поднялись против олигархии, землевладельцев, капитализма и империализма. ММТ с самого начала поддерживало это движение против олигархии и империализма. Но вместе с тем наша поддержка не является безоговорочной. Это критическая поддержка. Я говорил об этом, будучи в Венесуэле, выступая на заводах, на митингах рабочих, на телевидении, в газетах и в беседах с Уго Чавесом, с которым я встречался несколько раз. Он очень храбрый и достойный человек – но, к сожалению, не марксист.

Я неоднократно подчеркивал тот момент, что нельзя сделать «половину» революции – как это имело место в Никарагуа. Революцию надо довести до конца. В Венесуэле не была выполнена фундаментальная задача революции – экспроприация капиталистов и землевладельцев. Они провели частичную экспроприацию. И поскольку они застряли на полпути, результатом стал кризис, инфляция, локаут, бегство капитала, падение жизненного уровня. И, разумеется, процветает коррупция. Там, где есть бюрократия, есть и коррупция.

Есть разочарование в революции – и это опасно. В 2012 году грядут выборы, и возможно это разочарование приведет к апатии и пассивности, из-за чего народ не пойдет на выборы. Существует серьезная опасность возвращения контрреволюции. 

Но вместе с тем, я скажу, что сегодня многие чависты обращаются к левым идеям, в движении растет пропасть между левым и правым крылом – что предоставляет для марксистов много возможностей.  

–Во время этого кризиса капиталисты переложили свои убытки на трудящихся. И, похоже, что протесты ни к чему не привели. Возможно ли повторение такого же в будущем? Бум, кризис, экономия на трудящихся – и все повторяется по новой?

– Ленин – кажется, на Втором конгрессе Коминтерна – заметил, что понятия «окончательный кризис капитализма» не существует. Это глупость. Капитализм может выйти из глубочайшего кризиса. Это остается актуальным и по сей день. Но тут следует задать иной вопрос: как долго капитализм будет выходить из нынешнего хаоса, и какой ценой? Кто за это заплатит?

Это большой вопрос. Он прозвучал накануне Английской революции в XVI веке, и накануне Французской революции в XVIII веке. Две этих страны столкнулись с проблемой долга, и с вопросом: кто его будет оплачивать? Аристократия и церковь не хотели это делать – и началась революция. Сегодня дефицит бюджета США составляет 40.3 триллиона долларов, и они вплотную подошли к дефолту – поскольку республиканцы и демократы не могут договориться о решении этой проблемы. Та же самая проблема наблюдается в Европе, где зона евро находится на пороге краха. Греция, маленькая страна – казалось бы, как она могла поколебать существования зоны евро? Но она смогла.

«Файненшиал Таймс» отмечает – это как эффект домино. За одной костяшкой падают другие. Вопрос не в том, будет ли дефолт Греции – он неизбежен. Вопрос в том, когда он будет? Западная «помощь» лишь замедлила этот процесс. А коллапс Греции повлечет немедленный крах немецких и французских банков. Все это безусловно затронет и США, где и без того много серьезных проблем. Между прочим, крупнейший долг сегодня у Японии – 425% от ВВП.

Возможно, они будут выходить из этого годы, или даже десятилетия. И за все будут платить рабочие и безработные. А это приведет к обострению классовой борьбы – и вопрос о власти будет поставлен на повестку дня. То, что мы видели в Тунисе и в Египте (и то, что застало многих врасплох), может произойти в Британии, Италии, Испании, Греции и даже в США.

Разумеется, если рабочие не возьмут власть, то эта ситуация будет повторяться. Но сегодня революционная ситуация возникает в одной стране за другой. Буржуазия чувствует себя так же, как советская бюрократия чувствовала себя двадцать лет назад.

–В ряде ваших выступлений вы говорили, что на данный момент угроза фашизма не является актуальной для развитых европейских стран. Но разве эта угроза не может возникнуть в условиях слабости левого движения и люмпенизации отчаявшихся масс, для усмирения которых капитал будет вынужден прибегнуть к насилию?

– На данный момент в европейских странах нет возможности для фашистской или бонапартистской реакции – вследствие сложившегося  баланса классовых сил. Перед второй мировой войной в Италии, Испании, Франции, Греции и даже в Германии еще существовало многомиллионное крестьянство. Это обеспечило социальный резерв для фашисткой и бонапартистской реакции. За последние шестьдесят лет этот класс почти полностью исчез.

С другой стороны, такие прослойки, как банковские служащие, учителя, госслужащие, не считавшие себя в прошлом частью рабочего класса и поддерживавшие реакцию, пролетаризировались. Они вступили в профсоюзы, и повсеместно  принимают участие в забастовках. До войны студенты также были важным источником сил для фашизма – например, в Италии, Испании, Франции и Германии. Сегодня студенты повсюду примыкают к левому,  и более того – к революционному лагерю. В Британии во время всеобщей забастовки 1926 года студенты выступали в качестве штрейкбрехеров. Сегодня британские студенты поддерживают забастовки. 

Другими словами, баланс классовых сил изменился. Рабочий класс и рабочее движение сильны как никогда, а социальные резервы реакции серьезно ослаблены. 

В некоторых европейских странах есть крайне правые партии. Они растут – но все еще представляют собой небольшое меньшинство. Фактически, многие бывшие фашистские партии были вынуждены оставить фашистские идеи, и трансформировались в обычные буржуазно-консервативные партии, как это произошло  в Италии. Настоящие фашистские партии – это, как правило, маленькие секты без всякого массового влияния. Но они особенно агрессивны и амбициозны. Это показали недавние события в Норвегии. В любом случае эта акция показывает не их силу, а слабость. Результатом резни стала радикализация рабочего движения и молодых социалистов и коммунистов в Норвегии. Она подтолкнула их влево.

Факт в том, что на этом этапе европейская буржуазия не нуждается в фашистах и вынуждена держать их под контролем. Напротив, она осуществляет свой контроль посредством  профсоюзов и реформистских рабочих партий. Без их поддержки она не смогла бы остаться у власти даже одной недели.  Поэтому, фашистская и бонапартистская реакция невозможна в ближайшем будущем.

Между тем, это может измениться. Кризис в Европе будет продолжаться и углубляться. Радикальные акции протеста продолжатся. Будет разброд мнений, уклоны влево и вправо. Рабочие и молодежь будут сражаться за свои жизненные стандарты и права. В какой-то момент правящий класс может прийти к заключению, что забастовок и демонстраций слишком много. И тогда им потребуется ПОРЯДОК.  

Возможно, что после ряда поражений рабочего класса силы реакции усилятся. Поэтому мы можем оказаться перед лицом повторения в Греции нового 1967 года (путч «черных полковников»). Но у греческих рабочих долгая память. Правящий класс не может ввести военную  диктатуру без серьезного сопротивления, которое может привести к гражданской войне. Проблема буржуазии, в том, что она не уверена, выиграет ли эту гражданскую войну или проиграет. В любом случае, задолго до появления угрозы фашизма и бонапартизма у рабочего класса будет много возможностей взять власть и изменить общество. 

– Вопрос касательно арабских революций. В России принято отделять «хорошие революции» в Тунисе и Египте от «плохих» в Ливии и Сирии, которые объясняются происками империализма. Не секрет, что правящие режимы в этих странах пытались проводить более социально ориентированную политику. Не приведет ли их крах к установлению неолиберальных режимов?

– Это правда, ситуация в Ливии и Сирии отличается от положения в Тунисе и Египте. В прошлом эти режимы предприняли меры против империализма и даже национализировали значительную часть экономики. Это были прогрессивные шаги, заслуживающие поддержки. Между тем, даже в то время эти режимы не имели ничего общего с социализмом, а являлись бюрократическими режимами, которые использовали диктаторские методы для удержания власти. Более того, за последние два десятилетия власти в Сирии и Ливии отошли от прошлой политики национализации, и пошли на сделку с капитализмом и империализмом, стали проводить приватизацию, и т.д. Члены правящей элиты баснословно обогатились и контролируют важные секторы экономики, в то время как уровень жизни масс падает. Мы не можем поддерживать такие режимы.

Между тем политика империализма абсолютно  лицемерна и исходит из расчетливо-циничных побуждений. В особенности их лицемерие проявляется в эпизоде с Ливией. Они пытаются аргументировать свои атаки тем, что вмешиваются в ситуацию, дабы спасти жизни граждан – хотя в действительности их бомбежки уже убили множество безоружных людей. Они хотят контролировать Ливию и качать нефть. Мы осуждаем эту империалистическую интервенцию в Ливию как преступный акт, и требуем немедленного прекращения агрессии против ливийцев. Они должны иметь возможность решить свои разногласия сами, без чужеземного вмешательства.

– Где, по-вашему, возможен новый революционный взрыв?           

– На этот вопрос невозможно ответить. Революционные взрывы будут происходить повсюду. Мы даже можем видеть развивающуюся революционную ситуацию в Таиланде. Объектом внимания  гангстеров международного капитала станет Италия. Я верю, что в этой стране, а так же в Испании, в течение нескольких месяцев сформируется большое движение.

В Китае идет волна забастовок и самоубийств  рабочих, связанных с жестокой эксплуатацией – и это явно беспокоит власти. Не случайно в ходе событий в Египте китайские власти запретили все упоминания о Египте в интернете.  И так же не случайно, что впервые в истории, китайское государство истратило больше средств на внутреннюю безопасность – чем на внешнюю. Это показывает, что социальный взрыв затронет и Китай. Но социальные потрясения будут происходить повсюду, включая и Россию – из-за кризиса мирового капитализма. 

– Работаете ли вы над новой книгой?

– Да, сейчас я работаю над несколькими вещами, важнейшей из которых является книга «Марксизм и искусство». Как вы знаете, в 1995 году, вместе с покойным товарищем Тедом Грантом я написал книгу «Reason in Revolt» посвященную связи диалектического материализма с современной наукой. Это работа имела международный успех и была переведена, кажется, на десять языков. Книга, над которой я работаю сейчас, покажет связь между историческим материализмом и развитием мировой культуры. Она касается не только живописи, но и музыки, скульптуры и архитектуры. Надеюсь, что эта работа вызовет не меньше откликов чем «Reason in Revolt».

Я согласен с Лениным – марксисты должны вести борьбу за свои идеи не только на политическом и экономическом фронте, но и на культурном фронте. В это время когда идеи марксизма оспариваются  и подвергаются беспрецедентным атакам, наш долг обязывает продемонстрировать превосходство идей марксизма на всех уровнях.  Ведь, как говорил Ленин: «учение Маркса всесильно, потому что оно верно».

Беседовал Артем Кирпиченок