Призраки прошлого возвращаются

16 ноября десятки тысяч хорватов вышли на главную площадь Бана Елачича в Загребе с национальной символикой. Их внимание было вызвано не каким-то спортивным событием с участием хорватской сборной, а просмотром в прямом эфире слушания апелляции в Международном Тибунале по бывшей Югославии по делу главных военных преступников страны - Анте Готовины и Младена Маркаца.

Эйфория толпы, вызванная оправдательным приговором спустя некоторое время сменилась настоящими приступами безумия, причем преимущественно хорватов, которым уже за 40. Ведь в столицу вернулся их главный национальный герой – Анте Готовина. Международный трибунал по бывшей Югославии, освободивший Анте Готовину и Младена Маркаца – виновников военных преступлений 1995 года против сербского населения Хорватии, поставил под сомнение ответственность военачальников за действия своих подчиненных в условиях военных действий.

Серьезный удар по репутации МТБЮ был нанесен еще оправданием в 2008 году косовского боевика Рамуша Харадиная, обвиненного в торговле человеческими органами. Но тогда внезапно исчезли свидетели по данному делу, и позже в 2010 году оправдательный приговор был отменен, и Харадиная вернули за решетку. В случае с делом Готовины, появляются предположения о политическом подтексте принятого решения и даже мести сербам за избрание президентом националиста Томислава Николича в этом году. И хотя это пахнет теорией заговора, сербам после избрания Николича действительно не стоит рассчитывать на углубление сотрудничества с ЕС, а лишь на охлаждение отношений (правда в условиях институционального и экономического кризиса в Евросоюзе сербы ничего не теряют, в отличие от Хорватии, где вступление в ЕС приведет к росту цен в условиях падения экономики и занятости).

Нет никаких сомнений, что так называемые национальные лидеры, Милошевич, Изетбегович, Туджман, Караджич, Готовина несут непосредственную ответственность за всплеск волны дикого средневекового национализма на Балканах, повлекшего гибель сотен тысяч жителей и хищническое разграбление, и разрушение Югославии. Этими людьми, помимо властных амбиций, руководило их желание (как и желание их окружения) стать той элитой, которая будет обладать богатствами, созданными в эпоху строительства социализма при Тито, проще говоря - нажиться под шум снарядов.  Естественно, нет никаких сомнений, что судить «национальных лидеров» должны были не их домашние суды, которые наоборот их фактически героизировали.

Отсутствие на скамье подсудимых как Туджмана, так и Изетбеговича, оправдание Готовины, весьма прискорбно, и подтверждает избирательный характер правосудия в Гааге, как и несостоятельность самого МТБЮ – ведь максимальное возложение ответственности за преступления перед человечеством, как оказывается, допустимо, лишь для сербских военных преступников без осуждения главных военных преступников из числа лидеров хорватов, босняков и косовских албанцев. Справедливым в ситуации балканских стран могло быть только одно решение: сесть должны все.

Риторика представителей сторон в балканских конфликтах 1990-ых сильно напоминает риторику защитников позиции ОУН-УПА в Волынской резне, которые оправдывают уничтожение польского мирного населения на Волыни ответом на такие же акции со стороны боевиков польской Армии Крайовой. Ведь и ОУН-УПА, и армия Готовины боролись за независимость, а в войнах за независимость преступления против мирного населения – это, якобы, всего лишь ответная реакция на соответствующие преступления враждебной стороны, следовательно,  здесь можно не придерживаться принципов гуманизма, конвенций. Главное, что «герои» боролись во имя независимости, а, значит, все средства хороши. Не важно, что герои выступают извергами, убивающими женщин, стариков и детей. Позиция пишущей украинской интеллигенции здесь напоминает доминирующую позицию хорватских СМИ и ряда политиков по ситуации 1995 года.

Возвращение Анте Готовины в Загреб может, прежде всего, изменить сложившуюся ситуацию на политической арене страны, где соперничают между собой коалиция социал-демократов КУКУРИКУ и национал-консерваторов из ХДС. Правый спектр политических сил, который был преимущественно представлен Хорватским демократическим содружеством, обанкротившимся в результате антисоциальной  политики и коррупционных скандалов, в результате которых 20 ноября на 10 лет был осужден бывший  в 2003-2009 годах премьер-министром Иво Санадер, нуждается в новой политической силе.

Анте Готовина, которому незачем больше бежать от правосудия, теперь фактически легализированный национальный герой с весьма обширными связями с ультраправыми политиками, которым нужно подходящее лицо для начала наступления на процессы либерализации в стране, осуществляемого ныне правыми силами в Западной Европе, армией и полицией, использующих в своих целях ореол жертвы всемирного антихорватского (читай: жидомасонского) заговора (ну или зависти к достижениям и победам хорватской нации). Этого вполне достаточно для успеха ультраправых в Хорватии, где усиливается кризис.

В Хорватии с 2008 года работу потеряло около 100 тысяч человек, армия безработных составляет 300 тысяч человек. Туристический сектор, дающий треть доходов национальной экономики (Хорватия среди 20 самых популярных туристических направлений в мире, в 2011 году страну посетило 11 миллионов туристов), не в состоянии разрешить проблему занятости в стране и остановить кризис. Помимо этого стоит упомянуть негативное сальдо внешней торговли (превышение импорта над экспортом на 60% в 2010 году) и падение экономики на 6% в 2009 г., стагнацией развития в следующие годы и ожидаемым падением на уровне 4% в 2012 году.

Электорат ультраправых составляют преимущественно евроскептики и те слои населения, которые наиболее страдают от кризиса и могут пострадать от вступления в Евросоюз следующем году. Ультраправая идея находит популярность, прежде всего, у жертв политики пост-югославского национализма – бывших военнослужащих 1990-ых годов, многие из которых так и не устроились в жизни, отдав лучшие годы жизни убийственным идеям национализма и ныне прозябают в нищете, в мире, который вызывает у них лишь раздражение и агрессию. Популярны идеи также и в среде маргинализированной, не видящей будущего, безработной молодежи загребских пригородов и Славонии, хорватских футбольных фанатов, верных идеям слишком жестокого даже для подразделений СС Анте Павелича, создателя одного из самых эффективных лагерей смети Ясеновац. Эти люди поддержат любые ультраправые и консервативные идеи и «режим твердой руки». Они уже являются основными героями хорватских фильмов, которые выпускает небезнадежная хорватская киноиндустрия.

В фильме «Метастазы» Бранко Шмидта поколение ветеранов войны 1990-ых-это отбросы общества, пораженные заразой алкоголизма и мачизма, срывающие свою ненависть на футбольных матчах и лишенные каких-либо перспектив, находят для себя выход из экономического кризиса в контрабанде наркотиков из Боснии и Герцеговины. Но помимо них есть общество, изъеденное язвами послевоенного синдрома, не находящего выход чувства ура-патриотизма на фоне разрушенной в 1990-ые экономики страны (300% роста дохода на душу населения в 1990-2008 годах, о которых заявляет официальная хорватская статистика, пока сказывается лишь на немногих отдельных хорватах), стукачества, религиозного  лицемерия, характерного для многих католических стран. Это общество, устанавливающее правила и превращающее в ад жизнь всех, кто не считается в нем нормальным, как, например, двух девушек-лесбиянок в фильме «Милые мертвые девочки» Далибора Матанича. Ответственность за такое состояние общества несет доминировавшая и правившая здесь почти 20 лет националистическая идеология.

В консенсусе с националистами пребывает и нынешняя власть Хорватии из социал-демократических и либеральных партий. Хорватский президент Иво Йосипович, своим утверждением, о необходимости консенсуса и взаимопонимания с сербами (несмотря на разные взгляды на историю) фактически подтвердил фразу о том, что правда у каждого своя. По утверждению хорватского президента, Туджман и хорватское руководство в 1995 году не планировали массового изгнания сербского населения. Это вызывает критику даже среди хорватских СМИ.

Хорватский журнал Novi List прокомментировал осовобождение Готовины, указав, что решение суда в Гааге не сотрет ощущение того, что Хорватия из жертвы войны в 1991 году превратилась в агрессора в 1995 г. Редакция призвала быть честными, и не говорить о том, что не может быть преступлений в «Освободительной войне». Редакция в данном случае осуждает тех, кто врал во имя Хорватии, отказываясь преследовать генералов судебным путем. Освобождение ожидаемо вызвало волну возмущения в Сербии. Сербская Politica назвала оправдание Готовины тяжелым ударом по евроинтеграции и примирению на Балканах, плевком в лица жертв террора и изгнанных из Хорватии в 1995 году. Сербский политолог Предраг Симич в интервью журналу Blic назвал освобождение Готовины «очищением Хорватии от всех грехов перед вступлением в ЕС», и ударом по международному правосудию и евроинтеграции Сербии.

Директор Белградского фонда по гуманитарному праву Наташа Кандич назвала приговор хорватским военным преступникам минимизацией тяжких военных преступлений, которые были сведены к изолированным инцидентам, ответственность за которые будут нести лишь непосредственные исполнители. С ними трудно не согласится в том, что отныне доверие к «международному правосудию» полностью отсутствует.

На фоне доминирования праворадикальных идей в Сербии, где тяжелой проблемой является наличие значительного неонацистского фан-движения в футболе, новости из соседних Хорватии и Словении за последние годы не единожды вдохновляли.  Помимо активизации профсоюзного движения и провала пенсионной реформы на референдуме на родине Жижека, стоит вспомнить захваты студентами университетов в Хорватии в 2009-2010 годах, антиправительственные акции протеста весной 2011 года и акции поддержки движения «Оккупай» в октябре 2011 года в Загребе, рост анархического движения (их главным лозунгом является «Мы верим в новые мечты!»), а также постепенный рост популярности Партии труда во главе с профсоюзным лидером и антинатовским активистом Драгутином Лесаром (в ноябре за нее были готовы поголосовать 10% населения). Озвучивалась даже точки зрения, что в Хорватии возможно происходит конфликт поколений, что молодежь не воспринимает националистические и ура-патриотические взгляды своих родителей.

На самом же деле конфликт происходит внутри молодежной среды, где уровень образования определяет взгляды, и студенты протестовавших в 2009-2011 годах  гуманитарных факультетов, не представляют  мнение всей молодежной среды, где для большинства малообразованных и маргинализированных молодых людей выходом становится поиск опоры в жизни в коллективах, с доминирующей ультраправой идеей, создающихся вокруг спортивных команд.

Теперь позитивные предпосылки изменений в Хорватии могут быть разрушены новым политическим проектом ультраправых во главе с возвращенными хорватскому народу «национальными героями». Если учитывать возвращение националистов к власти в Сербии в этом году, желание Республики Сербской выйти из состава Боснии и Герцеговины, непрекращающуюся конфронтацию в северном Косово, националистическая риторика претендует на возвращение на первый план на Балканах в последующие годы. Националистические лидеры смогут занять примитивной демагогией разуверившееся во всем, маргинализированное население.

Западные Балканы не единственный регион в посткоммунистической Европе, где наблюдается рост ультраправых настроений, хотя именно здесь националисты уже были у власти и совершили кровавые преступления, лишив молодости целое поколение, а нередко и будущего детей этого поколения, чего они еще не успели сделать в таких странах с активными и могущественными ультраправыми группами как Венгрия, Болгария, Украина.

В случае с Готовиной ясно, что его политические амбиции могут воплотиться в жизнь, но из всех хорватских политиков, он является самым зависимым от непредсказуемого фактора международного правосудия, который и будет делать из него марионетку. Этот же непредсказуемый фактор международного правосудия в отношении хорватских и албанских военных преступников бросает сербского избирателя в объятия националистических политиков и ведет к стагнации развития и изоляции Сербии, тормозит восстановление гуманитарных связей между народами и способствует продолжению истории межэтнической ненависти в регионе.

Боснийский режиссер Данис Танович, известный по фильму «Ничья земля», в отношении преследования военных преступников в бывшей Югославии сказал следующее: «Как если бы в Германии после окончания Второй мировой войны Гитлер и его последователи безнаказанно растворились в толпе. Таково положение в современной Югославии...». Он же назвал балканскую историю цикличной, где периоды дружбы и вражды балканских народов сменяют друг друга. И хотя такое объяснение доминирует среди балканских интеллектуалов, все на самом деле гораздо прозаичнее, корень проблемы – в манипуляциях историческими событиями, которыми оперируют часть интеллигенции наряду с представителями бизнеса, армии и спортивного сообщества, не давая затухнуть пламени ненависти, которое разрушило мир на этой земле более 20 лет назад.

Как и в ряде других стран Центральной и Восточной Европы самым действенным ответом доминированию националистического дискурса может быть лишь активизация связей между представителями альтернативных левых и антифашистских сил соседних стран и создание действующих политических субъектов-носителей левых идей (в чем есть серъезное отставание от Западной Европы), пропаганда евроинтеграции не капиталов, а народов, с тем, чтобы плоды этой евроинтеграции были доступны каждому жителю Европы, чтобы они способствовали культурному многообразию и взаимообогащению вместо культурной и интеллектуальной ограниченности, которую несет любой национализм.

Георгий Эрман

Читайте по теме: Майкл Паренти. Нобелевская премия мира за войну

Эвальдас Бальчунас. Правый марш в Литве

Матьяш Беник. Угроза демократии и ее альтернативы