Когда сюда придет демократия

Фраза «Когда сюда придет демократия» стала одной из самых употребляемых в нашем путешествии по Ирану. Зачастую мы употребляли ее с горчинкой, иронизируя над теми неприятностями, которые произошли бы в этой стране на пути либерализации.

***

Сегодня попасть в Иран очень просто, а путешествовать по стране невероятно дешево и сверх безопасно. Туристическая инфраструктура – хотя и со значительными особенностями – не только существует, но и прекрасно работает. Однако из-за негативного международного имиджа, исламофобии и боязни террактов (один из них как раз случился в Ахвазе) туристов тут очень мало. Если по линии Тегеран – Шираз еще можно встретить путешественников из других стран, то дальше туристы в диковинку для большинства местных жителей.

– Когда сюда придет демократия, – говорили мы, оказываясь в очередной раз единственными посетителями объекта всемирного наследия ЮНЕСКО, – билет сюда нужно будет бронировать за несколько дней и за большие деньги. Кстати, практически везде существуют билеты для иранцев, стоимость которых стремится к нулю.

Такое эгоистическое соображение, конечно же, глубоко иронично. Здорово если больше людей смогут побывать в Персеполе или на могиле Хафиза, но печально, что при либеральной модели это сделает достопримечательности Ирана недоступными для местных жителей. Как это произошло, например, с Саграда-Фамилия в Барселоне, куда многие местные жители просто не могут позволить себе купить входной билет. Да, что там билет – жить в рядом с мировыми достопримечательностями первой величины смогут позволить себе далеко не все.

***

Когда сюда придет демократия, здесь будет Индия. Параллели с Индией напрашиваются тут повсеместно – параллели, построенные на резких контрастах. Обе страны имеют давние исторические и культурные связи. Но в их новом историческом периоде также немало общего – ведь они были объектом экспансии европейского колониализма, хотя Иран в отличии от Индии, не потерял свой формальный суверенитет. И оба государства являются сегодня странами третьего мира.

Однако, при казалось бы схожем базисе разница между ними огромна. Если в социальном плане современная Индия представляет собой ад на земле, то Иран – это во многом социально ориентированное государство. Прежде всего, в Иране не видно явной нищеты. Всего несколько раз нам встречались просящие милостыню, и ни разу я не видел бездомных или, роющихся в мусорных баках. Тут можно проводить сравнения не то что с Индией, но даже с Германией, где собирание бутылок в мусорных баках – норма даже для самых богатых городов.

В Иране сразу бросается в глаза чистота. Это тоже невозможно сравнивать с Индией или Непалом. В результате того, что улицы регулярно убирают, а жители уважают труд коммунальщиков, города Ирана следует сравнивать по чистоте не менее чем с европейскими городами. И часто сравнение будет не в пользу последних. Удивительно, но даже традиционные восточные базары отличаются совершенно «нетрадиционной» чистотой, не идущей ни в какой сравнение с базарами Стамбула или Иерусалима. Еда очень качественная и непомерно дешевая. А с типичной проблемой городов жаркого климата – мышами и крысами – прекрасно справляется армия котиков.

В отличии от многих стран Азии, в Иране можно видеть современные города – с общественным транспортом, цивилизованным водопроводом, канализацией, газом и электричеством, с планировкой улиц, с развитой общественной инфраструктурой и так далее. Даже в самых отдаленных местах есть горячая вода – в отличие от многих районов немытого европейского Киева. Много больниц, школ и повсюду видно общественные парки – часто изобилующие современной скульптурой. В нескольких городах мы обнаружили закрытый для автотранспорта пешеходный центр. А в Реште наблюдали с утра, как похожие на гольфмобили электромашинки подвозят по такому пешеходному центру спешащих на работу иранцев.

Нет и намека на трущобы – горят фонари, гуляют люди, работают кофейни, кебабные и так далее. В Бафке – забытом Аллахом городке на краю пустыне с населением 30 тысяч человек, мы поздним вечером неспешно проезжая улицам, выбрали понравившуюся бургерную и отлично поужинали. Даже боюсь представлять чем бы закончилось подобное «безрассудство» в другой стране третьего мира..

Таким образом Иран похож гораздо больше на Китай, чем на Индию или Израиль. Конечно, в Иране государство и церковь гораздо дальше шагнули в области регулирования общественного и прямо вмешиваются в личную жизнь граждан – включая дискриминацию женщин и представителей политической оппозиции. Часто такое вмешательство граничит с сюрреализмом. Но мухи отдельно, а котлеты – отдельно. Сознательное централизованное управление общественной жизнью на данном этапе развития нашей цивилизации важно и необходимо. И без него в Иране появится Катманду со свалкой в центре города и умирающими медленной смертью стариками в хосписе под открытым небом. Или Иерусалим – с канализацией, проведенной по фасаду здания и ценами в полтора раза выше европейских. Или же, наконец, Стамбул, Каир и Бейрут, с безумной застройкой всего во всех направлениях.

***

Исламская республика Иран налагает на своих граждан известные ограничение, обусловленные клерикальной политикой. Как и следует ожидать от живущей по средневековому календарю теократии, эти требования имеют как юридический, так и неформальный характер. И больше всего это касается женщин.

Иранские женщины отнюдь не запуганные существа – они пытаются сопротивляться запретам. Они не отводят взгляд, и не скрывают интереса к иностранцам, а когда это позволяло знание языка, откровенно подшучивали над нами – иногда даже на грани фола. Много женщин водят машину и работают в такси, не уступая мужчинам. А водить авто в Иране – очень экспрессивное занятие, которое предполагает смелость, решительность и готовность к словестным перепалкам.

Однако рамки дозволенного очень узкие. Сняв платок – даже глубокой ночью у себя в авто, можно получить довольно грубое замечание от остановившегося рядом водителя мужчины. Еще более серьезны юридические ограничения. Например, выезд за границу возможен только с юридически заверенного разрешения мужа. А рассуждения западных либералов о том, что это «их выбор» – откровенная ложь, так как отказаться от законов шариата невозможно.

Дискриминация женщин – одна из главных проблем иранского общества. Она гораздо серьезнее, чем ее культурный и бытовой аспект, так как закреплена законодательно. Когда сюда придет демократия, де-юре дискриминация женщин закончится. Однако, по факту борьба за их права только начнется, получив возможность легализации.

В городе Абадан на Границе с Ираком мы остановились пообедать в народном кафе непосредственно у пропускного пункта. Среди путников было примерно половина иракцев. Однако чадоры жительниц федеративной парламентской республики ничем не отличались от чадор жительниц республики исламской. А в Каспийском море женщины вынуждены купаться в одежде – и в мусульманском порту Энзели и на пляжах демократической Махачкалы.

Иранские женщины и туристки приезжающие в страну, покрывают голову при подаче трапа, а снимают платки, когда закрывается дверь самолета. И тем не менее тут есть большая разница. Анимационный фильм «Персеполис» хорошо показывает, что даже уехав из страны в западную демократию, жители Ближнего Востока не свободны от влияния мусульманского мира. Социальные и экономические причины толкают мигрантов, и прежде всего женщин, в местные сообщества и диаспоры, воспроизводящие самые реакционные практики их родины. Те кто не пожелал ждать «когда сюда придет демократия» и сам отправился на ее поиски зачастую сталкивается с той ее стороной, что предоставляет демократическое право умереть с голода.

***

Конечно же, «когда сюда придет демократия», в тот же день будет покончено с алкогольным геноцидом в стране. На родине Хафиза, Саади, Хайяма, в городе Шираз в отсутствие вина просто невозможно поверить. На древних фресках Дворца сорока колонн в Исфахане нет ни одного сюжета без обильного количества вина. А на барельефах Персеполиса делегации со всего мира приносят свои дары в кувшинах и амфорах. Запрет на алкоголь не сформировался тут исторически, и активно нарушался даже в исламские времена.

К сожалению, есть все основания полагать, что, как это часто бывает при либерализации, алкогольная свобода обернется беспределом – и вместо благочестивых бесед и чтения стихов, вино станет фоном для куда более низменных развлечений.

***

В определенном смысле Иран отстает от «первого мира».  Машины, одежда, гаджеты – все как будто-то летит сюда из Европы не 5 часов, а 15 лет. Но главное – на 15 лет отстает не только ширпотреб, но и маркетинг. И это прекрасно.

С первых же дней ощущается отсутствие агрессивно навязчивой потребности покупать и выбирать. Два кебаба по цене одного, или как за полтора, но с колой, или чуть дороже, но 25% скидка на ужин в ресторане за углом по вторникам… Проезд в метро 2 евро за билет, или 6 евро за день, или 12 евро – однако, на троих, но без автобусов на цифру 3… В Иране нет этого маркетингового ада (надеюсь маркетологов не расстреливали, а просто отправили убирать улицы). 3 кебаба по цене трех кебабов, 20 литров бензина по цене 20 литров – к слову, одной из самых дешевых в мире.

Возвращение из Ирана в Германию похоже на межпланетный перелет из фантастических романов. Ты попадаешь в мир космических технологий, дизайнов, и конечно же, цен – чудеса, которые не доступны, но власть которых чудовищна. Когда в Иран придет демократия, этот своеобразный джетлаг станет стариковской байкой про мир без айфонов и мерседесов, в которую уже даже сейчас мало кто поверит.

Иран для туриста – место лишенное беспокойства. Любители медитаций и прочих духовных практик зачем-то едут в Индию, где жизнь нередко напоминает картины Босха. Но для обретения душевного покоя (если оно вам надо) лучшее место в мире – Иран, страна с наименьшим социальным расслоением, которое я пока видел. Не нужно иллюзий – конечно, здесь есть социальное неравенство между бедными и богатыми, что нередко приводит к социальным протестам. Но все это тщательно спрятано под прекрасный персидский ковер. По крайней мере – от глаз туриста. Когда же в Иран придет демократия, там будет как в центре Дели, где прямо через дорогу от супер фешенебельных ресторанов дети моются с мылом в луже под дождем. Только без дождя.

А еще в Иране никто не кричит, не сигналит, не слушает громко музыку. Даже на центральном базаре, гуляя между рядами в поисках ковра, розовой воды, штанов и приключений можно в полголоса вести благочестивую беседу.

***

Избитая фраза: «Восток – дело тонкое», тем не менее, очень точна. В том смысле, что нельзя измерять весь мир европейским аршином или в американских футах. Нужно понимать, что некоторые сегменты общественной жизни могут быть устроены не только хуже или лучше, но просто по-разному. Можно писать справа налево,вместо високосного года иметь раз в 120 лет високосный месяц, строить дома не вверх, а вниз и т.д.

Например, уже упомянутое дорожное движение в Иране. Как и во многих странах Азии, оно кажется хаотичным. На самом деле все не так ужасно – просто отсутствуют приоритеты движения – проезжать перекрестки и выполнять перестроения нужно на основе чувства такта. Эта система не требует обучения. Например, в Германии получить права стоит 2000 евро – и эта космическая цифра формируется из суммы вполне адекватных стоимостей многих часов обучения. В итоге немецкая система в целом имеет большую пропускную способность, но чтобы она работала все участники должны быть хорошо обучены – десятки часов теории и практики. Иранская же система предполагает: надо всего лишь запомнить, что езда за городом предполагает максимальную скорость 120 километров в час, что на машине нельзя ехать на знак-кирпич, и что не надо никого убивать. А двухколесным вообще можно все. Отличное решение, если нужно было срочно пересадить с осликов на машины всю страну.

Еще одно тонкое восточное понятие – очередь. Этот концепт гораздо шире чем очередь за колбасой. Оно определяет и порядок беседы, и упомянутое уже вождение и многие другие аспекты. «Очередь» не предполагает тут принципа: первый пришел – первый ушел. Нет. Очередь - это преграда у тебя не пути. Ее нужно решительно преодолевать, но в рамках неких правил. Если человек перед тобой зазевался, то обойти его – норма. А вот «я только спросить», в свою очередь – не пройдет.

Когда сюда придет демократия, собственно демократичности во многих бытовых вопросах сильно поубавится в пользу порядка.

***

Опирающийся на нефтедоллары и религиозный фанатизм режим не имеет перспектив. Так же как не имеют перспектив и «демократические реформы», и «догоняющая экономика» и прочие рецепты от развитых демократий. Когда сюда придет демократия, Иран превратится не в ближневосточную Швейцарию, а в ближневосточный Бихар. Не говоря уже о том, что демократия в последнее время приходит только после тщательной артподготовки на местности – в прямом смысле.

В Иране XXI века строятся не только мечети и мавзолеи, но целый ряд современных промышленных предприятий. В стране работает ряд крупных социальных программ – общие цели которых декларируются как поддержка обездоленных, ликвидация бедности и неравенства. Достижения в сфере социального обеспечения весьма значительны: сельское население к 2010 г. было почти на 100% обеспечено качественной питьевой водой, электроэнергией, газом; число пользователей интернетом в 2009-2010 гг. составило 11-13 на каждые 100 человек; Компьютерами оснащены не только все городские, но и сельские школы; С 2000/01 по 2010/11 гг. зарплаты  выросли более чем в 4,5 раза – с $57 до $303 в месяц, что в пересчете на покупательную способность выше среднего по миру. Эти цифры подтверждаются и личными наблюдениями – в Иране всюду есть водопровод, электричество и газ, у многих имеется авто или мопед и почти у всех – сматрфон. Все это очень сильно отличается не только от стран региона, но и от некоторых новоиспеченных «европейских демократий».

Выше я описывал дорожное движение в Иране. Это не самая оптимальная система, однако она работает, и предоставляет миллионам иранцев возможность управлять личным транспортом. Нечто подобное происходит и с общественно политической системой страны. Ее современные порядки конечно же, сложились не в головах у мул и шахов и воплотились не по чистой прихоти аятолл. Они формировались и развивались в глобальном мире, в котором Иран мало на что влияет и где этой стране отведена своя ниша.

Сложившийся таким образом общественный организм далек от нашего представления о хорошей жизни – и сами иранцы прекрасно видят его недостатки и проблемы. Однако существующее общественное устройство позволило миллионам людей забыть о том, что такое нужда. Когда сюда придет демократия, с ней вернутся и многие социальные пороки, о которых жители современного Ирана уже оставили в прошлом.

Конечно, любая теократия – совершенно отвратительная форма государственного устройства. Ситуация со свободой совести и с правами человека в Иране ужасна. А варварские казни и безумные военные авантюры не становятся менее мерзкими от сравнения с аналогичными практиками в США. Страна находится в тяжелой экономической ситуации и на грани прямых военных конфликтов с соседями и их союзниками из странам первого мира. На этом фоне финансовые вливания в социальные программы не смогут долго поддерживать лояльность граждан к власти аятолл. Все это требует неотложных решений – и многие, как в стране, так и за ее пределами понимают необходимость проводить их в жизнь радикальным путем.

Однако, на сегодня судьба Ирана определяются логикой империалистических противоречий в мире и в регионе. Прежде всего, это ее нефтяные богатства – ведь санкции США в первую очередь будут влиять на дестабилизацию внутриполитической ситуации в стране, и готовить почву для очередной бархатной революции, с вероятностью откола богатого нефтью и газом Хузестана и превращением его в протекторат Саудовской Аравии и США. Даже если поначалу санкции сплотят народ вокруг существующей власти, ухудшение жизни вскоре даст о себе знать.

Но кроме цены на нефть важно учитывать огромное политическое, экономическое и военное значение Ирана в регионе. Желание влиять на эти факторы и недовольство агрессивной политикой США со стороны Китая и России превращают регион в арену интриг и авантюр крупнейших экономик мира, где национальным интересам Ирана нет места. Таким образом, проблемы Ирана не могут быть решены исключительно внутренними силами в этой стране из Оси Зла. А на помощь извне рассчитывать не приходится.

Илья Деревянко

Читайте по теме:

Ирадж Наджафабади. Иранские заметки

Фатима Абуидрис. Жемчужная революция

Ноам Хомский. Каковы намерения Ирана?

Андрей Манчук. «Ближний Восток. Близко ли война?»

Артем Кирпиченок. Революция или наступление реакции?

Имануил Валлерстайн. Сирийский тупик

Фредерик Остен, Джемми Аллинсон. Когда шатается трон