«Народ пока затаился. Накапливает энергию»

19 июля представители отраслевых профсоюзов, студенческого профсоюза «Пряма дія», профсоюза «Захист праці», Объединения «Боротьба», Автономного союза трудящихся и инициативы «Феміністична офензива» провели акцию протеста у здания администрации президента, с требованием ветировать антисоциальный проект пенсионной реформы, одобренный украинским парламентом.

Лiва.com.ua предлагает своим читателям блиц-интервью с участниками профсоюзных протестов против пенсионной реформы в июле 2011 года. Они показывают настроения в среде низовых профактивистов - тех людей, которые могут составить ядро будущих, по настоящему массовых протестов против антисоциальных реформ.

***

Иван Яковенко, Международный Научный Центр Института кибернетики.

- Какие негативы вы видите для себя в этой реформе?

- Научная пенсия сразу же упадет до уровня обычной. Я сейчас сам уволился для того, чтобы получить научную пенсию. При новом законе пенсия сократится в полтора раза. Я получал 2500 гривень, а теперь можно будет получать только 2000.

Я не Тигипко. Для меня это деньги.

- А есть ли в ней какие-то позитивные моменты?

- Никаких, абсолютно. Это попытка сократить расходы на пенсионные нужды, чтобы получить транш МВФ. Все остальное – это прикрытие.

- Как вы относитесь к тому, что пенсионный возраст поднимут?

- Абсолютно отрицательно отношусь. Вот сейчас мои друзья в тридцать лет по полгода ищут работу. А кто меня возьмет на работу, в мои-то шестьдесят?

- Кто организовывал вашу акцию?

- Координационный совет профсоюзов – Профсоюз  Академии Наук, Центральный комитет профсоюзов. Я представляют Профсоюз Академии Наук.

- Что вы будете делать после того, как парламент примет законопроект?

- Будем протестовать дальше. Пока нас будут организовывать, будем протестовать.

- А вас не смущает, что так мало участников?

- Народ уже не верит в то, что мы можем воздействовать на власть. Власть сама по себе – народ сам по себе. Это независимые величины.

- Какие действия вы готовы предпринять, чтобы на такие акции протеста выходило как можно больше людей?

- Мы очень быстро это организовали. На скорую руку. Вчера, за день, мы обзвонили, кого успели, повесили объявление. Народ не собрался. Центральные профсоюзы во главе с Харой не поддержали нас, не пришли. Была надежда, что тоже присоединятся. Созвонились, а они отказались – потому что начали расследовать их аферы с собственностью – базы отдыха, санатории на базе профсоюзов. И они испугались.

- А вы знаете, что подобные протесты проходят и в ряде европейских стран?

- Да, во Франции, в Греции, например. Но, тем не менее, там тоже власти давят и принимают нужные им решения. Тот же режим экономии вводят.

- Но в Словении протестующие все-таки добились референдума по вопросу пенсионной реформы. И ее отклонили.

- Вы понимаете, это разная власть. Если там народная власть, то у нас власть бандократии. Никто нас слушать особо не собирается.

- Как вы оцениваете политику действующей власти за полтора года? Что-то в вашей жизни улучшилось или ухудшилось?

- У нас сейчас половина людей работает неполную рабочую неделю. Уменьшилось финансирование научной сферы. В прошлом году на это выделили 2 млрд. 280 млн. грн. – а в этом году всего два миллиарда. Это притом, что инфляция съедает средства.

Сейчас лето – а у нас нет путевок. Были раньше путевки за десять процентов стоимости – в прошлом году сделали тридцатипроцентные. Резко ухудшилась ситуация.

- Какой ваш прогноз, ситуация в стране будет ухудшаться?

- Я думаю, назревает революционная ситуация. Народ пока затаился. Накапливает энергию, а потом выйдет протестовать по серьезному.

- А на какие протестные действия вы готовы пойти?

- Я готов к столкновениям с органами правопорядка. Но все же нужна массовость – чтобы власть не решилась применить силу.

- Считаете ли вы, что все проблемы, связанные с Пенсионным, Трудовым кодексом, и т.д., связаны с системой экономики, которая у нас сложилась?

- Нет у нас экономики. Есть несколько направлений экспорта – уголь, спекуляция российской нефтью, металлургия, удобрения. Ну и зерно есть, если Бог урожай даст. Это вся наша экономика. Есть какие-то разработки мирового уровня – но они никому не нужны.  Мы, например, выполнили комплексную программу разработки – образную, компьютерную, все это должно было пойти в серийное производство, в министерство обороны. И все закрыли, больше финансирования нет. А очень серьезные исследования были.

- Вы вспоминаете о финансировании науки и наукоемкого производства в советское время?

- Ну конечно. Мы были молоды, и нам давали много денег на реализацию проектов. На нашу лабораторию один миллион рублей выделяли – это как миллион долларов. Можете себе представить, какие это деньги были? Мы их не знали, как тратить. Работали мы на оборонку, там денег не жалели – но мы же и работали в полную силу! Научный потенциал был очень высоким.

- Какие наиболее острые проблемы стоят сейчас перед вашим институтом?

- Ходят слухи о слиянии научных институтов. Я думаю, это делается, чтобы, с одной стороны, сократить сотрудников. А с другой стороны – забрать у нас недвижимость, особенно на центральных улицах города.

***

Надежда Ивановна, пенсионерка, бывший сотрудник и ликвидатор на Чернобыльской АЭС, Союз Чернобыль-Украина.

- Я житель города Припять. Проработала на атомной станции двенадцать лет, в цехе дезактивации. Моя пенсия – 1008 грн. Это я все, что я заработала в таком месте и на такой работе. Я подрабатываю, потому что, конечно же, не могу выжить на эти 1008 грн. И я протестую против того, что нам, чернобыльцам, урезали пенсионные льготы. Поэтому мы вышли массово протестовать. Позитивов в этом законопроекте нет.

***

Наталия Роженко, член профкома Института материаловедения

- Скажите, какие негативы видите вы в этом законопроекте?

- О, там много негатива. Я считаю, что изменения пенсионного законодательства – это часть общего ухудшения нашей жизни. Пенсии и без того недостаточные, а реформа а еще больше ухудшает условия жизни пенсионеров. Лично у меня возраст выхода на пенсию будет больше. А мы же не в вакууме живем – если ухудшаются условия жизни наших сотрудников, знакомых, родственников, это однозначно влияет на условия нашей жизни. И не в лучшую сторону. Наш профком активно участвует в акциях протеста – не только члены профкома, но и рядовые сотрудники. Их тут не мало.

- А вы как-то обсуждали законопроект в вашем коллективе?

- Конечно. У нас был и расширенный профком, обсуждали проект с людьми, по пунктам рассмотрели эту реформу, и показали, как это ухудшает условия жизни и нарушает права людей.

Люди у нас достаточно подготовленные и активные, такими акциями они не очень довольны – не  хочется ведь просто прийти и постоять. Но, с другой стороны, нельзя ничего не делать.

- А у вас есть новые кадры в институтах?

- Ну, если сравнить с ситуацией 10-15 летней давности, молодые научные кадры у нас появились. Но с такими зарплатами их крайне мало.  А с такими пенсиями будет еще меньше.

- А сколько будет составлять «научная» пенсия после реформы?

- Мой отец – профессор философии, академик высшей школы. А у него пенсия 1500 грн. Стыдно сказать. А из профессоров он не самый бедный. Куда же уменьшать дальше?

Я думаю, пенсия уменьшится где-то на 20%. Это очень ощутимо для всех.

- Но если так, то протест против реформы должен быть массовым?

- Трудно проводить акции солидарности по общим вопросам – такие, как повышение коммунальных платежей или пенсионная реформа. Хотя это действительно всех касается. Очень трудно объединить отраслевые профсоюзы. Посмотрите – мы даже здесь не можем объединиться.

- А кто может выступить организатором трудящихся?

- Честно говоря, не вижу, кто бы мог это сделать.

- Как  вы оцениваете политику действующей власти?

- Зарплата растет по двадцать гривень в месяц, максимум. А цены галопируют вместе с коммунальными платежами. Банально не хватает денег. Лично у меня дочка растет, туризмом занимается, разряды у нее появились. Вот это в моей жизни позитив. Власть тут не причем.

- А как жили научные работники во времена СССР?

- Однозначно, условия труда были тогда лучше. Дети слушают нас, и очень удивляются тому, что мы тогда могли себе позволить. Им это нравится. Я вот когда-то сказала, что нам квартиру дали. Дочка: «Как? Просто так дали?». Я стараюсь быть объективной – рассказываю, сколько мы времени эту квартиру ждали, жили в плохих условиях, портили себе нервы. А дочка  говорит: «Я это все понимаю. Но как это: так просто дали квартиру?».

Гораздо лучше мы тогда жили, качественно по-другому.

- У вас тоже ходят слухи о том, что будут сливать научные институты и отбирать помещения?

- Периодически такие слухи появляются.  Конечно, наши корпуса находятся под угрозой, если система науки будет деградировать дальше. Все находится под угрозой: промышленность, сельское хозяйство. Просто не знаю, сколько это времени займет. А без производства все рано или поздно развалится.

***

Раиса Васильевна, ВАТ «Меридиан» им. Королева, инженер-конструктор.

- Я уже пенсионерка. Есть четыре пункта, по которым я бы хотела пересмотреть пенсионную реформу. Во-первых, почему пенсия начисляется разным категориям по  разным параметрам? Госслужащим сразу же при выходе на пенсию выплачивают 80% от их заработка. А нам чтобы столько же начислили нужно проработать 60-70 лет. Второй пункт – госслужащим пенсию переначисляют каждые два года, автоматом. И тоже по определенным правилам. У них пенсия растет очень быстро – а нам добавляют всего по несколько гривен. Я считаю это неправильно. Третий пункт – часто у нас при выходе на пенсию «золотое рукопожатие» происходит. Некоторым сразу дают десять минимальных зарплат – это из денег тех, кто работает и производит. Четвертый пункт, один из основных – Тимошенко повысила зарплаты всем госслужащим,  а  до Тимошенко действовал закон, согласно которому у всех госслужащих пенсия зависела от минимальной зарплаты. Все пленарные заседания в девяностых начинались с фразы: «нужно повысить минимальную зарплату». В итоге, если пенсия немного выше минималки, через несколько лет она с ней сравняется. Я считаю, что нужно привязывать пенсию к средней зарплате. А если возьмут за основу минималку, то у всех скоро будет минимальная пенсия.

А возраст меня не интересует. Я считаю, что это правильно – раз вся Европа  работает до шестидесяти, то и мы должны.

- А вы знаете, что вся Европа против этого протестует?

- Ну, они протестуют, потому что им порог пенсии в 65 лет назначают. А нам только в 60 пока что.

(В разговор вмешиваются другие участники акции)

Вадим, рабочий, профсоюз Завода радиолектроники:

- Мы беднее, и Чернобыль у нас. Раиса Васильевна, если вы уже на пенсии, то вам, конечно, все равно.

- Вадим, а на кого из политиков в стране можно надеяться?

- Они все бандиты, еще с девяностых. Даже коммунисты. Они ведь поддерживают Партию регионов, голосуют за их законы. В результате негде работать, все заводы стоят, фабрики проданы, работает только металлургия – металл за границу продают.

Вы готовы на какие-то протестные действия?

В первую очередь будем организовывать свои организации. Не профсоюзы под эгидой Хары, а независимые профсоюзы, скорее всего. Придется плюнуть на этот государственный профсоюз, и организовывать свой.

- Почему вы так недовольны Харой?

- А он даже и не вышел к нам. Они нас не уважают. Живут за наши деньги, и не уважают нас.

- А кто организатор этой акции?

- Наши киевские профсоюзы. Они небольшие по численности, поэтому так мало людей.  У нас люди разобщены, многие пристроились к этой власти. Недаром сегодня не было учителей и медиков – они проголосовали не принимать участие, провалили все дело. Наша радиоэлектроника – это десять предприятий в Киеве, но мы еще не выводили сюда всех людей.

- А молодежь на ваших предприятиях есть? Как она реагирует на эту ситуацию?

- Есть, но очень немного. Молодежь тоже придет, если будет хорошая организация. А сейчас они должны работать, предприятие не должно остановиться. Иначе за что мы жить будем?

- Скажите, улучшилась ли ваша жизнь при действующей власти?

Пенсия одна и та же – а цены все выше. Это разве улучшение? Не может быть повышения пенсий, если зарплаты упали.

***

Семен Григорьевич Кариков, председатель свободного профсоюза машинистов Украины.

- Против чего вы здесь протестуете?

- Против законопроекта о пенсионной реформе. Нас не устраивает сам принцип, что такой серьезный документ принимается без обсуждения с народом. Мы не против реформ как таковых – лишь бы народ понимал, о чем идет речь. Если сегодня пенсия считается по последнему году, а в 2010 г. она была 2300 грн., то теперь она будет считаться по последним трем годам – а в 2008 году она составляла 970 грн. Значит, теперь будет начисляться 1600 гривень. А это же в полтора раза меньше пенсия.

- Вы проводили обсуждение пенсионной реформы в своем коллективе?

- Формально Тигипко давал нам информацию. Но предложения от нашего профсоюза не были учтены. Что такое повышение пенсионного возраста для женщин на пять лет? Пенсионный фонд хочет получить от этого дополнительно 300 миллионов гривень. Если в Финляндии вводится повышение пенсионного возраста, то это делается для тех, кто сейчас приходит на работу. А тут мне в одностороннем порядке увеличивают пенсионный возраст. А стаж? Молодой человек в 22 года заканчивает институт – в трудовой стаж институт не входит. Потом хочет еще учиться, потом не может устроиться на работу. Потом ему 60 лет, а у него 32 года пенсионного стажа. Теоретически он не может уйти на пенсию – не отработал стаж. Он ведь 35 лет должен отработать.

- А вы знаете, что подобные акции проходят  во многих странах Европы? Но там они имеют массовый характер. Возможно ли это у нас?

- Я знаю, что во Франции семь миллионов протестовало, и все равно все приняли.  Понимаете, серьезные акции протеста всегда приходятся у нас на конец зимы. А летом пока картошку люди не выкопают, на акцию не придут.

- Как вы считаете, специально этот законопроект на последнюю пленарную неделю вынесли?

- Конечно. Гоп-стоп для всего народа. Принять и разбежаться.

- А как вы оцениваете условия вашей жизни в последнее время?

- Во-первых, у нас была заморожена зарплата. Во-вторых, становимся все беднее и беднее. Как мне оценивать эти условия – если железнодорожник за одно и тоже время становится в три раза беднее, а Ахметов – в три раза богаче?

Спрашивал Георгий Эрман