«Красный Май? Можем повторить»

Парижский Первомай 2018 года совпал с пятидесятилетнием Красного мая-1968 и проходил в канун 200-летия со дня рождения Карла Маркса. Кроме того, первомайские акции состоялись на пике всеобщей забастовки, которая охватила в эти дни Францию.

Благодаря этому обстоятельству первомайский марш имел в Париже не только символическое значение, обычное для наших постсоветских реалий. Он вписывался в канву общенациональной солидарной кампании против неолиберальных реформ правительства Эммануэля Макрона, направленных на приватизацию железнодорожной компании SNCF Mobility, коммерциализацию образования, недофинансирование медицины, ликвидацию льгот наемных работников и сокращение рабочих мест в госсекторе – о чем мы подробно рассказывали в предыдущих статьях.

Подготовка к Первомаю была подчинена задаче поддержки бастующих железнодорожников и оккупировавших несколько кампусов студентов, а лейтмотивом самой акции стали призывы к римейку событий 1968 года – в том случае, если власть не согласится пойти на уступки рабочим и служащим.

«Красный Май? Можем повторить!» – так можно сформулировать посыл этих воззваний, пародируя известный российский патриотический слоган. Накануне мы вместе с Олесей Орленко из Общества друзей Юманите встретились с Филиппом Мартинесом, генеральным секретарем CGT, Всеобщей конфедерации труда – старейшего и крупнейшего профобъединения Франции. Он подтвердил, что французский рабочий класс переживает драматический момент, когда власти хотят нанести ему историческое поражение, чтобы сломить сопротивление левых и профсоюзов.

Однако, это вызывает в обществе массовое недовольство и широкую протестную мобилизацию. Несмотря на неудобства, связанные с забастовкой железнодорожников, в их поддержку уже собрано 5 миллионов долларов, что позволяет рассчитывать на затяжную борьбу.  

Влиятельное профобъединение формально не вмешивается в политическую борьбу, однако многие его члены четко позиционируют свои левые идеологические симпатии – что принципиально отличает их от слабых, маргинальных и антикоммунистически настроенных профсоюзов из постсоветских стран. В огромном комплексе CGT, который представляет собой настоящий Венсенский замок рабочего движения Франции, были заметны красные знамена и флаг Кубы. А в кабинете Мартинеса, бывшего рабочего завода «Рено», мы увидели портрет Че Гевары и республиканские плакаты времен Гражданской войны в Испании.

Еще интереснее было в комнате Пьера Кутаза, главы международного отдела по связям с Восточной Европой. Здесь находится портрет Кропоткина, старинное цеховое знамя XIX века, профинтерновские плакаты двадцатых годов и даже коробки с грифом советского госархива. В них помещаются документы CGT, которые были вывезены нацистами в Берлин, а спустя годы возвращены профсоюзу из Москвы.

Именно члены CGT составили основную колонну первомайской демонстрации, в которой принимало участие от 35 до 50 тысяч человек. Представители различных секций профобъединения растянулись от площади Бастилии до набережной Сены. Впереди их находились студенты, а на самой площади собирались активисты различных левых партий и групп. Здесь были сторонники «Непокоренной Франции» – движения наиболее популярного на сегодня левого политика Жана-Люка Меланшона и базовой для этого объединения Левой партии, члены Французской коммунистической партии и многочисленных левых групп, включая Новую антикапиталистическую партию и «Рабочую борьбу» во главе с Арлетт Лагийе.

Здесь же находились активистки женских, экологических движений и ЛГБТ, члены организации нелегальных мигрантов, которые могли в любой момент подвергнуться аресту полиции.

Бросалось в глаза присутствие многочисленных иностранных левых. Представители Рабочей партии Курдистана сформировали общую колонну с турецкими коммунистами, латиноамериканские левые шли за профсоюзами одним большим общим блоком, на марше были заметны палестинцы, ирландцы, каталонцы, баски, эмигранты из разгромленного движения «Тигры освобождения Тамил-Илама», активисты западносахарского Фронта Полисарио и берберских организаций.

Вся эта огромная масса людей пела, смеялась, обнималась, скандировала речевки, размахивала флагами – вероятно, представляя собой самый интернациональный первомайский марш на планете. И повсюду на плакатах виднелись цифры «1968» – юбилейная дата, к памяти которой апеллировала толпа.

Эта достаточно обычная для Парижа акция выглядела так ярко, что наш товарищ, российский левый активист Алексей Сахнин заметил: в любой постсоветской стране такое количество политизированных людей могли бы сменить маршрут и идти в сторону президентского дворца, чтобы взять власть.

А затем произошли незапланированные, хотя и ожидаемые многими участниками марша события.

Сразу за мостом Аустерлиц, через который проходил маршрут демонстрации, во главу колонны вырвались сотни одетых в черное анархистов из «Черного блока». Как рассказал нашему товарищу знакомый французский фоторепортер, среди них было много немцев и итальянцев, приехавших по случаю юбилея Красного Мая. Они начали разбирать мостовую – как бы демонстрируя, что «под брусчаткой находится пляж» – расколотили рекламные билборды и выломали дорожные знаки.

Начались столкновения с полицией, в которые постепенно вовлекались другие левые – потому что спецназовцы жестоко заливали людей слезоточивым газом. Было разбито множество витрин, коктейли Молотова полностью сожгли автостоянку «Рено» и ресторан «Макдональдс». Пожарные машины и скорые с трудом пробирались через толпу. Полиция полностью блокировала колонну, и в итоге участники марша вынужденно повернули назад.

При попытке найти обходной путь, мы увидели в соседних кварталах десятки спецмашин МВД. Полицейские тут же задерживали случайных подростков из числа студенческой молодежи – причем, общее число задержанных составило в этот день сотни человек, а 43 активиста были в итоге арестованы.

На туристической улице Муфтар проходила облава на студентов. Спецназовцы пытались заблокировать их в переулках и тупиках, но все закончилось тем, что молодежь отсекла часть стражей правопорядка, экипированных, как тяжеловооруженные средневековые рыцари, и устроила за ними настоящую охоту – так что отбившиеся от своих полицейские растерянно бегали среди враждебных к ним парижан, уворачиваясь от пинков и плевков.

Товарищи из профобъединения CGT, которые наблюдали вместе с нами эту картину, сказали, что они впервые видят у спецназовцев такой страх, и такую смелость у молодежи – которая, как они подчеркнули, представляла собой обыкновенных студентов, не имевших отношения к «Черному блоку».

Этот частный пример является одним из маркеров радикализации французского общества, над которым нависла угроза беспрецедентных по своему масштабу реформ в интересах правящего меньшинства. Они призваны демонтировать важнейшие социальные завоевания, добытые протестными выступлениями многих поколений французов, которые тоже разбирали брусчатку и бросали ее в полицию.

Страна – которая, кстати, уже больше года живет в режиме чрезвычайного положения, позволяющего ограничивать права и свободы граждан – стоит перед лицом полномасштабного кризиса: провинция, которая теперь вынуждена существовать за счет местных бюджетов, разоряется и пустеет, а столица подвергается тотальной джентрификации, превращаясь в гигантский объект глобальной туристической индустрии, жизнь в котором становится все дороже.

Это подталкивает многих к поддержке левых – о чем свижедельствует неожиданно успешное выступления Меланшона на президентских выборах прошлого года. Однако правительство постепенно ужесточает контроль над обществом, используя для этого политические манипуляции и механизмы антитеррористической истерии.   

По сути, Франция переживает сейчас те же процессы масштабного наступления неолиберальных элит, которые проходят в странах восточноевропейской периферии. Однако ее рабочие организации еще оказывают сопротивление, что придает международное значение их длительной и тяжелой борьбе.    

Но чтобы победить в ней, нужно повторить не столько Красный Май, сколько Красный Октябрь.

Андрей Манчук

Фото Максима Фирсова, Андрея Манчука, Олеси Орленко, Алексея Сахнина

Читайте по теме:

Олеся Орленко. Франция: причины массовых забастовок

Карен Янсельм, Стефан Герар. Борьба за спасение французского госсектора

Олеся Орленко. Макрон, Ле Пен и французские выборы

Иммануил Валлерстайн. Агрессивная внешняя политика Франции

Марк Вайсброт. Франция: левый кандидат решит судьбу выборов?

Джастин Раймондо. Наполеон в Мали

Ален Бадью. Расизм интеллектуалов