Маркс и рок-н-ролл

150-летие выхода «Капитала» в прошлом году, как двухсотлетие со дня рождения Маркса в нынешнем, не отмечаются так, как заслуживают эти даты. Ибо в каждой эпохе взлеты сменяются падениями, освобождение – новой кабалой, победы – поражениями, связанными с недостатком опыта и неусвоенными уроками истории.

Это и есть движение, которое ведет вперед, борьба новых отношений со старыми, per aspera ad astra. А мы живем сейчас в эру упадка, нижней точке истории, несмотря на все невиданные прежде общественные и технологические возможности – что придает ситуации вид парадокса. Во времена Маркса крушение капиталистического Вавилона могло показаться более реальным, чем оно кажется нам сегодня. Последняя система, которая хотя бы формально ссылалась на марксово имя, повержена, мир все больше закостеневает, и головы капиталистической гидры грызутся между собой, уже не опасаясь восстания угнетенных.

Люди все так же откликаются на устаревшие, давно дискредитировавшие себя смыслы – будь то «свободный рынок», «национальное единство», «симфония сословий», «добрый царь» или различные теории заговоров. Отчуждение принимает все большие масштабы, распространяясь от  экономики на все сферы общественной жизни, включая и межличностные отношения миллионов людей.

Но, несмотря на это – а может, и благодаря этому, – пророк из Трира является согласно опросам самым читаемым философом среди университетской публики Запада. Каждый новый кризис ведет к увеличению тиражей его произведений и усиливает к нему интерес – причем, не обязательно среди сторонников левых взглядов. Объективная реальность, данная нам в ощущениях, все равно сильней пропаганды. В отличие от страны некогда победившей социалистической революции, где ныне котируют в качестве главного идеолога Ивана Ильина, а интеллигенция в своей массе знает только одну цитату из Ленина (про интеллигенцию как «говно нации»), все больше людей обращаются к бородатому классику – как к автору наиболее внятной концепции, объясняющей природу современной глобализации и общее направление исторического развития.

Конечно, режиссер Рауль Пек не претендует на развернутое освещение концепции или даже жизни самого Маркса – он просто снимает кино об этом бесконечном движении, которое совершалось методом проб и ошибок. Фильм охватывает короткий период с 1843 года до написания «Манифеста Коммунистической партии» и революции 1848 года, которая остается уже за кадром. У этого движения есть четкий вектор и опорные точки – встреча с Энгельсом, «Союз справедливых», пивные, дешевые меблированные комнаты, очередные аресты, изгнания и скитания, перемежаемые сценами работы станков.

Станки останавливаются только тогда, когда перерезают ремни, протестуя против плохих условий труда, которые стоили работнице отрезанных пальцев. Европейскую культуру именуют фаустовской – но капиталистической системе не нужно останавливать мгновение, ибо все должно быть пущено в оборот и приносить доход – земля, фабрики, машины и люди. Человек слабее и уязвимее машины, он болеет и устает. Зато он мыслит, способен к творчеству, обучению и эмпатии – что в итоге объединяет, сплачивает нас, и делает, в конечном счете, людьми.

Многие критики не одобряют выбор Августа Диля на роль молодого Макса. Но кто же должен был его играть, если не один из лучших немецких актеров своего поколения – и можно ли было найти Маркса, который устроил бы всех? В «Октябре» Эйзенштейна есть сцена с Лениным на броневике, где он снят общими и экспрессивными планами – так, что в кадре почти не видно лица, и можно уловить только эффектные позы. Но пиетет к изображаемому персонажу был настолько силен, что многие зрители восприняли эту «безличность» как личное оскорбление. Даже Маяковский, называвший Ленина «самым человечным человеком», высказался очень определенно: «отвратительно видеть, когда человек принимает похожие на Ленина позы». Подбор «точно такого же» актера – это головная боль авторов любых байопиков, которые посвящены знаковым историческим персоналиям. Диль выглядит старше своего героя, которому на момент описываемых событий нет и тридцати лет – но играет его хорошо, вызывая только симпатию.

Большим упущением стало то, что в фильме несколько небрежно выведена Женни Маркс, которая ничем не отличается по манерам и поведению от подруги Энгельса – Мэри Бернс. Пек только вскользь упоминает о том, что Женни происходит из богатой семьи. Но посторонний зритель может не понять суть этой истории любви, если не будет знать, от какой жизни пришлось отказаться урожденной баронессе фон Вестфален ради шокировавшего весь Трир брака с бедным евреем. В какой бы нищете она не жила потом – у таких людей всегда остается отпечаток классовости, не говоря уже об уме, образованности и остроумии, которые отмечали у Женни все знавшие ее современники.

Но больше всего режет глаза момент, когда Мэри рассказывает о намерении свести с Фридрихом Энгельсом младшую сестру Лиззи, которая работала вместе с ней на хлопкопрядильной фабрике. И дело тут не в ханжестве – а в том, что все, что реально известно нам об этой истории заканчивается за закрытыми дверями. Мы точно знаем только то, что после смерти Мэри Энгельс жил с Лиззи, официально вступив с ней в брак незадолго до ее смерти. Когда ткачиха ХIХ века еще рассуждает о планах поделиться с сестрой мужчиной, как девушка-groupie из рок-н-ролльных шестидесятых, это выглядит как чисто «таблоидный» момент – к счастью, единственный во всем фильме. Ведь его смысл вовсе не сводится к тому, чтобы показать с чисто человеческой стороны бородатых людей, которые кажутся нам сейчас памятниками – рассказывая о том, как они пили и спали с женщинами.

Основная идея картины другая. Улучшение условий труда, сокращение рабочего дня, социальное обеспечение, гражданские и трудовые права, бесплатная медицина и образование – все это не досталось нам волей доброго царя, барской милостью или божественным промыслом. Эти завоевания стали результатом серьезной работы, поисков, подвижничества многих людей – вплоть до бескомпромиссной, и нередко кровавой борьбы. На руинах социального государства, которыми усыпано наше постсоветское пространство, предпочли забыть, что их предки тоже участвовали в этой борьбе за право жить по-человечески – причем, делали это в несравнимо худших условиях. Их потомки послушно довольствуются облегчающими быт и досуг игрушками. И даже если остатки классового чутья подсказывают им, что мир вокруг устроен неправильно, у этих людей нет сердца и воли, чтобы изменить ситуацию.

Что же – похороны Маркса на Хайгетском кладбище посетили менее двух десятков близких друзей. Но мир не может вечно гнить в болоте реакции. За поворотом истории возможно начнется новый виток – если человечество не разнесет раньше в хлам планету, наглядно демонстрируя, что может пасть так же низко, как и высоко подняться. Фильм символично заканчивается под песню Боба Дилана «Like a Rolling Stone», а идеи Маркса, обретая свою плоть и кровь, обрастают историческими кадрами из следующих веков.

Призрак все еще бродит по планете – хотя пока ему негде преклонить голову.

Айна Курманова

Читайте по теме: 

Сергей Киричук. «Молодой Карл Маркс». Премьера

Артем Кирпиченок. «Вавилон-Берлин». Сериалы против коммунизма

Айна Курманова. «Хождение по мукам» и боязнь революции

Андрей Манчук. Призрак надежды

Cлавой Жижек. Политика Бэтмена

Артем Кирпиченок. Шпион, который пришел с Запада

Алексей Цветков. «Жизнь Пи» – атеизм невыносим?

Бернардо Бертолуччи. Сжатый кулак в Венеции

Андрей Манчук. «Drinking rum and Coca-Cola»

Саймон Хаттенстоун. Семь рюмок с Аки Каурисмяки

Андрей Манчук. Апокалипсис сегодня