Первомай в Барселоне

Не секрет, что вожделенная Европа в реальности выглядит совсем не так, как ее обычно представляют себе в нашей периферийной, глубоко провинциальной стране. В особенности, это касается политической жизни. На днях глава украинского МВД, покровитель ультраправых парамилитарес Арсен Аваков с гордостью похвастался, что во всей Украине на приуроченные к полузапрещенному первомайскому празднику акции якобы вышли не более ста человек. Украинская власть видит в этом свое несомненное достижение и заслугу – репрессивный антикоммунистический закон, тотальная правая пропаганда, запрет левых организаций, угроза нападения неонацистов и превентивные полицейские преследования левых активистов максимально ограничили для украинцев возможность публично отмечать день международной солидарности трудящихся в юбилейную 130-ю годовщину событий на чикагском Хеймаркете.

Однако, страна Авакова, Билецкого, Порошенко и Вятровича, где «декоммунизируются» названные в честь Первомая улицы и города, а дату 1 мая собираются лишить статуса выходного, скорее напоминает совсем другую Европу, которая закончилась в мае 1945 года. И если в постмайдановской Украине, где власти заняты ликвидацией социальных и трудовых прав граждан, этот праздник оказался полностью маргинализованным, слившись с пасхальными ритуалами и массовым бегством на огороды, – которые, вновь, как в девяностые, становятся последней надеждой обнищавших людей, – то многие жители Европы выходят в этот день на улицы. С красными флагами и символикой, которая запрещена нашим «проевропейским» правительством.

1 мая 2016 года в каталонской Барселоне прошли сразу пять первомайских маршей, и еще множество других, небольших локальных мероприятий в разных районах города. Этот торгово-промышленный и культурный центр Средиземноморья, колыбель иберийского анархо-синдикализма, до сих пор помнит о своих классовых традициях – хотя современная туристическая Барселона очень мало напоминает тот город, который увидел и описал восемьдесят лет назад Джордж Оруэлл, прибывший сюда в разгар Испанской революции:

«Для человека, явившегося сюда прямо из Англии, Барселона представлялась городом необычным и захватывающим. Я впервые находился в городе, власть в котором перешла в руки рабочих. Почти все крупные здания были реквизированы рабочими и украшены красными знаменами либо красно-черными флагами анархистов, на всех стенах были намалеваны серп и молот и названия революционных партий; все церкви были разорены, а изображения святых брошены в огонь. То и дело встречались рабочие бригады, занимавшиеся систематическим сносом церквей. На всех магазинах и кафе были вывешены надписи, извещавшие, что предприятие обобществлено, даже чистильщики сапог, покрасившие свои ящики в красно-черный цвет, стали общественной собственностью. Официанты и продавцы глядели клиентам прямо в лицо и обращались с ними как с равными, подобострастные и даже почтительные формы обращения временно исчезли из обихода. Никто не говорил больше «сеньор» или «дон», не говорили даже «вы», –  все обращались друг к другу «товарищ» либо «ты» и вместо «Buenos dias» говорили «Salud!»

Реквизированы были и частные автомобили, а трамваи, такси и большая часть других видов транспорта были покрашены в красно-черный цвет. Повсюду бросались в глаза революционные плакаты, пылавшие на стенах яркими красками — красной и синей, немногие сохранившиеся рекламные объявления казались рядом с плакатами всего лишь грязными пятнами. Толпы народа, текшие во всех направлениях, заполняли центральную улицу города –  Рамблас, из громкоговорителей до поздней ночи гремели революционные песни. Но удивительнее всего был облик самой толпы. Глядя на одежду, можно было подумать, что в городе не осталось состоятельных людей. К «прилично» одетым можно было причислить лишь немногих женщин и иностранцев, –  почти все без исключения ходили в рабочем платье, в синих комбинезонах или в одном из вариантов формы народного ополчения».

Сегодня толпа по-прежнему течет по Рамбле – но теперь это праздные туристы и обыватели, и первая в этот день демонстрация, которую организовали анархо-синдикалисты из Всеобщей конфедерации труда, практически затерялась в  массе прогуливающихся или спешащих по своим делам людей. Акция анархистов стартовала в старых кварталах «готической» части города, возле возведенных еще римлянами стен, а состав ее участников даже внешне казался достаточно «возрастным». На марш в основном пришли немолодые каталонцы, многие из которых участвовали в движении еще во времена диктатуры Франко – так что иронические слова «деды воевали» приходили на ум сами собой. Это обстоятельство подчеркивали надетые на некоторых пилотки и накидки республиканской армии, копирующие форму отрядов Дуррути, а также песни времен Гражданской войны, которые звучали с впереди колонны грузовика. Иногда их перемежали «молодежные» хип-хоп композиции и мелодии из привычного советского праздничного репертуара – «Варшавянка», «Красная армия» и «Полюшко-поле». Стоит заметить, что в хвосте колонны двигались несколько присоединившихся к ней левых с красными флагами. Несмотря на то, что акция ВКТ имела ярко выраженный «партийный» характер, никто не проявлял по отношению к ним нездоровой «антибольшевистской» агрессии.

«Мы не вступаем в коалицию с коммунистами, но они могут присоединиться к нашей акции. Это не проблема. В профсоюзном движении работает много леваков, которые представляют какие-то партии или самих себя. Мы можем выступать вместе, если это нужно рабочим», – сказал анархо-синдикалист Рамон Камачо. Он достаточно откровенно признал наличие «возрастной» проблемы, посетовав на то, что леворадикальная молодежь предпочитает новые, «идеологически расплывчатые» группы. Хотя, можно предположить, что молодым левым – даже анархо-коммунистам нового поколения, – не всегда нравится канонические сектантские позиции политических и профсоюзных организаций, в которых мало что изменилось со времен их отцов или заслуженных дедушек. И это вполне очевидным образом сказывается на динамике развития анархистского движения в Барселоне.

Лозунги каталонских анархистов главным образом касались «политики экономии» и сокращения рабочих мест, против которой выступает Всеобщая конфедерация труда. Участники марша озвучивали их возле местного муниципалитета, несмотря на то, что мэр Барселоны Ада Колау заблаговременно поздравила с праздником участников первомайских акций, выразив сочувствие их требованиям – как и нынешний президент Женералитата Карлос Пучдемонт, новый глава регионального каталонского правительства, который является решительным сторонником независимости. Колау пользуется в городе значительной популярностью, поскольку с начала кризиса активно участвовала в уличной политике, организовывая акции в защиту  ипотечных должников, у которых пытались отобрать за долги квартиры по требованию банков. После того, как в стране было зафиксировано несколько самоубийств оставшихся без работы людей, которым было нечем погасить квартирный кредит, друзья и соседи таких должников стали объединяться в комитеты солидарности. Они блокировали дома, куда должны были прийти судебные исполнители, и не давали выбросить безработных на улицу.  

Борьбу будущего мэра поддерживали в «Подемос», однако сама она не стала вступать в это движение. Среди прочего, Колау пообещала ограничить неконтролируемое развитие туристической отрасли, включая строительство новых отелей. Это обещание также встречает сочувствие местных жителей – несмотря на то, что туристы обеспечивают городу многомилионные валютные поступления, увеличение их потока одновременно приводит к росту цен и джентрификации центральных районов. А потому на стенах Барселоны можно видеть надписи – «туристы, убирайтесь домой!».

Акция анархо-синдикалистов проходила подчеркнуто мирно – впереди колонны ехала одинокая патрульная машина, которая разгоняла на ее пути многочисленные туристические автобусы, а сидевшие в них туристы с интересом снимали растянувшуюся вдоль приморской набережной демонстрацию. В конце концов, даже в популярных русскоязычных путеводителях по Барселоне можно найти специализованный маршрут по историческим местам, связанным с развитием каталонского анархизма. Однако ближе к вечеру, после сиесты, когда в центре города должны были пройти более крупные первомайские демонстрации, на улицах появились усиленные полицейские патрули и спецмашины, которые охраняли некоторые крупные банки и бутики, а в воздухе барражировали сразу три вертолета.

Первая демонстрация, организованная коалицией профсоюзных организаций, вышла на Рамблу из кварталов Раваля. Исторически, в этом районе города, который находился за стенами цитадели, проживало нехристианское население (само название квартала происходит от арабского «a-rabal» – «за городом»), а затем – беднейшие жители города. Сегодня в бывшем гетто живет множество мигрантов. Это создает Равалю одиозную репутацию у обывателей, но, на самом деле, его можно назвать одним из самых живых, интересных и колоритных районов Барселоны, который ничуть не опасней других центральных кварталов. Было очень символично, что в голове колонны, которая насчитывала несколько тысяч человек, шли именно трудовые мигранты – жители разных стран и разного цвета кожи, люди разного пола и возраста. Некоторые из них были очень бедно одеты. Манера одеваться в стиле наших постсоветских девяностых годов вообще характерна для жителей пригородов Барселоны, включая рабочую молодежь, которая едет в часы пик в метро и поездах.

Участники акции требовали прекратить дискриминацию мигрантов, остановить депортацию беженцев, и уравнять иностранных рабочих в трудовых и гражданских правах с жителями Испании. Постсоветские ксенофобы очень удивились бы, если бы узнали, что эти требования активно поддерживают многие испанские профобъединения. Трудовая дискриминация мигрантов, которым платят заниженную зарплату, а иногда и вовсе отказываются ее заплатить, сдавая людей в полицию за «незаконное» пребывание в стране – позволяет работодателям снижать зарплаты испанским рабочим, или увольнять их в случае трудовых конфликтов. Таким образом, общий классовый интерес мигрантов и каталонцев состоит в том, чтобы уравнять их трудовые права, не позволяя спекулировать на неравном положении местных жителей и приезжих – среди которых можно встретить и украинских рабочих. Борьба за права трудовых мигрантов особенно активно проходит сейчас в пищевой промышленности, в сфере строительства, сельского хозяйства, и на контейнерных терминалах в зоне порто-франко.

Стоит отметить, что каталонские левые начали борьбу за права беженцев еще задолго до пресловутого «мигрантского кризиса», в 1960-1980 годах, когда в зажиточную, индустриально развитую Каталонию приехали десятки тысяч жителей из Андалусии и других аграрных регионов страны, которые особенно пострадали от последствий Гражданской войны. Не имея крова, многие из них поселились в бункерах республиканской зенитной батареи, которая была оборудована на высоком холме, прикрывая город от бомбардировок итальянской и немецкой авиации. И продержались в этом укреплении многие годы, несмотря на попытки выселить их оттуда, которые неоднократно предпринимались властями. Некоторые из беженцев проживали здесь вплоть до начала девяностых – даже сейчас, поднявшись на старую батарею, чтобы полюбоваться на раскинувшийся под ней город, можно видеть остатки кафельной плитки, которую постелили прямо в бетонных казематах. В то время андалусийцы были криминализованы в общественном сознании практически так же, как нынешние беженцы из экваториальной Африки и Магриба, которые продают туристам дешевые сувениры, футболки «Барселоны» и воду, предварительно охлаждая ее в канализационных люках. Их, урожденных испанцев, тоже демонизировали, представляя лентяями и ворами, чуждыми каталонским традициям и образу жизни.

Акция трудовых мигрантов была самой энергичной и громкой – ее участники непрерывно скандировали речевки, пели песни и даже пытались танцевать прямо по ходу марша. В числе ее участников также хватало левых – например, троцкисты с флагами четвертого интернационала, представители одной из маоистских групп, а также турецкие и индийские левые.  А всего в нескольких кварталах, неподалеку от площади Каталонии, проходила еще одна первомайская акция, которую провела коалиция леворадикальных и феминистских групп, вместе с левыми сторонниками независимости Каталонии. Ее участники нарушили первоначально запланированный маршрут, и, бросая в полицию петарды, перекрыли движение на одной из центральных улиц города – Пасео де Грасиа, устроив митинг прямо посредине проезжей части. Состав этой демонстрации выраженно отличался от двух предыдущих маршей – здесь явно преобладала студенческая молодежь, и было достаточно много девушек. На эту же акцию в частном порядке пришли представители движения «Подемос», которое не участвовало в официальных мероприятиях Первомая.

Как рассказал нам один из участников акции, выходец из России Борис, расчет организаторов состоял в том, чтобы перекрыть уличное движение на перекрестке возле знаменитого дома Мила, построенного по проекту Гауди, и получившего мировую известность благодаря своей необычной архитектурной пластике и режиссеру Антониони, который снимал здесь сцены из фильма «Профессия: репортер». Возле него всегда находится множество туристов, что должно было остановить полицию от попыток разогнать несанкционированный митинг. И действительно – полицейские ограничились тем, что перекрыли автомобильное движение в близлежащем квартале, блокируя его патрульными машинами и спецтехникой, и наблюдая за акцией с вертолетов. Тем временем ее участники не только выразили солидарность с протестующими в Париже, и в очередной раз раскритиковали власти за политику антисоциальных реформ, требуя ликвидировать растущую молодежную безработицу, но и затронули тему правительственного кризиса, в котором уже несколько месяцев находилась Испания, потребовав «передать власть народу».

Обсуждая тему этого кризиса, стоит отметить, что в нем сыграл роль и «каталонский» фактор – представители «Подемос» отказались участвовать в формировании правительственной коалиции с Испанской социалистической рабочей партией и либеральной партией «Граждане», мотивируя это тем, что их потенциальные партнеры отрицают возможность самоопределения Каталонии. Впрочем, многие политические активные жители Барселоны видели в этой позиции формальный предлог для того, чтобы добиться новых выборов, на которых это движение может улучшить свой прошлый результат. И действительно – всего через несколько дней после Первомая в Испании были объявлены назначенные на 26 июня досрочные парламентские выборы, а уже вскоре было объявлено, что представители «Подемос» пойдут на них в коалиции с партией «Объединенные левые» и левыми экологами из Equo. По мнению их сторонников, это дает шанс сформировать правительство с антикапиталистическим курсом. Однако, многие сторонники испанских левых полагают, что даже в случае успешного результата на выборах (пока наблюдатели считают более вероятной «широкую коалицию» между правой Народной партией действующего премьера Мариано Рахоя и Испанской социалистической рабочей партией) новая коалиция в итоге повторит хорошо известную эволюцию правительства греческой СИРИЗА. Представители коммунистических групп жестко критикуют «Подемос», обвиняя это движение в том, что его представители отказываются от ликвидации института монархии, а предложенные ими реформы не претендуют на серьезные социальные изменения, не посягая на фундаментальные основы сложившейся системы. По мнению коммунистов, буржуазия заинтересована в том, чтобы социальное недовольство масс находило разрядку в «карнавальном» протесте «Подемос», с его размытой политической и идеологической программой.

Одновременно с этим, представители испанских элит предпринимают усилия, чтобы ослабить позиции левых сторонников независимости Каталонии. С этой целью в Барселоне продвигается либеральный популистский проект «Граждане – Гражданская партия». Ее лидер Альберт Ривера, молодой и харизматичный буржуазный политик, требует сохранения «единства Испании» любой ценой. В то же время, левые сторонники сецессии от Испании и выхода из Евросоюза – мотивируя последнее требование не только политическими, но и экономическими причинами, – надеются, что перевыборы парламента позволят им еще на шаг приблизиться к своей цели. Окна и балконы барселонских домов по прежнему завешаны флагами сторонников независимости – и эта свобода выражения своих взглядов совершенно нормальна для страны, которая пережила кровавую войну и диктатуру во имя «единства» страны, и не хочет снова вернуться к старым кошмарам.

Ситуация после новых выборов может стать в итоге еще более запутанной – в обществе обсуждаются разные варианты альянсов и коалиций, живо напоминая перипетии сериала «Игра престолов». Он очень популярен в Каталонии и Испании, где происходили съемки некоторых эпизодов фильма, к которым привлекли местную безработную молодежь. Лидер «Подемос» Пабло Иглесиас посвятил «Игре престолов» целое эссе, и подарил испанскому королю диск с несколькими сезонами сериала. А Тереза Родригес, депутат парламента Андалусии, представляющая троцкистскую группу «Izquierda Anticapitalista», получила прозвище «Кхалиси».

Однако, первомайские акции в Барселоне свидетельствуют, что, несмотря на политическую апатию многих представителей испанского общества, и неопределенную позицию левых организаций, новое поколение испанцев и каталонцев, лишенное перспектив в условиях прогрессирующего социального кризиса, настроено вполне серьезно, и рассматривает политическую борьбу не в качестве ролевой игры, а как необходимую попытку изменить свою жизнь, оказывая прямое влияние на судьбы своей страны.

Очевидно, что подобные тенденции просматриваются сейчас во Франции, Голландии, Германии, Португалии, Великобритании, и прочих странах Евросоюза. И это отличает нас от Европы даже больше, чем отношение к празднику Первомая.

Андрей Манчук

Фоторепортаж автора

Читати по темі:

Андрій Мовчан. Інший сепаратизм. Каталонський варіант

Артем Кирпиченок Квебек, Каталония, везде...

Илья Знаменский Откуда берутся сепаратисты

Федерико Кампанья Интернациональные бригады!

Андрій Мовчан Київ - Мадрид

Егор Воронов Письмо мальенького человека

Жилье Треме Гарсиа Лорка: последние часы жизни

Сергей Киричук После Евросоюза

Дмитрий Колесник Битва за Мадрид

Славой Жижек «Я всегда называл себя евроцентристом»