«Шок без терапии»

Предисловие переводчика: в годовщину падения Берлинской стены мы предлагаем вашему вниманию интервью с профессором Джейн Харди, специалистом по политэкономии стран Восточной Европы и автора работы «Польский новый капитализм», которая рассказывает о социально-экономических последствиях неолиберального курса, навязанного этому региону четверть века назад – включая стремительный рост политического влияния ультраправых. 

– Какой эффект оказала реструктуризация экономики стран Восточной Европы, последовавшая за «бархатными революциями» 1989-го?

– Весь регион фактически был перестроен согласно интересам западного капитализма. В 1990-х такие институты как МВФ и Всемирный Банк продвигали «шоковую терапию» для реструктуризации капитализма. В реальности же это означало просто «шок» без какой-либо «терапии». Посредством приватизации и иностранных инвестиций были скуплены самые прибыльные компании, а ко всем остальным применили принцип: «тони или выплывай». После 1990-го заводы закрывались, резко возросла безработица, упал уровень зарплат рабочих. В итоге это привело к тому, что весь бывший «Восточный блок» оказался на периферии производственных процессов.

– Что произошло с прежним руководством этих стран и противостоявшими им движениями?

–  Возьмем, например, Польшу. Профсоюз «Солидарность» в 1980-х был достаточно мощной оппозиционной силой. Однако к 1989-му его руководство фактически рассматривало «свободный рынок», как единственный вариант развития, – и оно же помогало осуществлять в стране неолиберальные реформы. Большая часть представителей прежнего правящего класса перетекла в социал-демократические партии и тоже приняла концепцию неолиберализма. Местные капиталисты преимущественно (хотя далеко не всегда) являются выходцами из среды прежнего правящего класса. Были случаи, когда директора предприятий просто сами себя провозглашали их владельцами.

– Какое влияние оказал на эти страны глобальный экономический кризис?

– После первой фазы «дикого капитализма» последовала интеграция в Евросоюз. В начале 2000-х большая часть Восточной Европы демонстрировала неплохой экономический рост. Однако, в ряде стран этот рост фактически базировался на надувании спекулятивных «пузырей». Когда же – сначала в Венгрии, затем в Румынии и Прибалтике – они стали лопаться, то это нанесло серьезный удар по экономике этих государств. В Румынии на помощь позвали МВФ и стали внедрять жесткие меры экономии. По некоторым оценкам в госсекторе зарплаты сократились на 25%.

– Как экономический кризис способствовал росту влияния правых?

– Многие молодые люди считают, что проект «коммунизма» был провальным, однако они при этом ощутили на себе негативное воздействие неолиберализма. Поэтому они ищут альтернативу и тому, и другому. Социал-демократические партии слабы, а это предоставляет целый горизонт возможностей для правых. Наиболее примечательным является пример Венгрии и право-популистской партии Фидес, которая претендует на «антикапитализм», однако в реальности тоже принимает концепцию неолиберализма, что в свою очередь вызвало рост влияния откровенно фашистской партии Йоббик.

– А как насчет профсоюзов и рабочей борьбы?

– Экономика «шоковой терапии» ударила не только по уровню жизни рабочих, но и по профсоюзным организациям. Некоторые даже провозгласили «гибель рабочего движения». Однако рабочая борьба все же не прекратилась, и в некоторых сферах промышленности профсоюзы смогли возродиться. Это явление не стоит, конечно, преувеличивать, однако это тоже немаловажный факт. Происходили и протесты против мер экономии. Румынское правительство в 2012-м попыталось провести приватизацию системы здравоохранения, что вызвало массовые волнения в городах и университетах. В Болгарии проходили крупные демонстрации против роста цен на электроэнергию, которые затем переросли в протесты против коррупции в целом.

Премьер-министры и правительства уходили в отставку, однако проблема заключается в том, что все эти вспышки негодования не были связаны с движением рабочих. Хотя они и демонстрируют, что потенциал для сопротивления все-таки существует.

Джейн Харди

Socialist Worker

Перевод Дмитрия Колесника

Читайте по теме:

Олег Ясинский Вопросы о майданах

Золтан Гроссман Враг моего врага не значит друг

Андрій Мовчан, Альона Ляшева Синьо-жовтра стрічка для солдата-пішака

Стівен Шенфілд Майдан: демократия или национализм?

Роджер Еннис Гражданская война и сопротивление

Єгор Воронов Письмо маленького человека