Broken heart and broken bones

Ковбойская Америка свободы и вольницы окончательно умерла вместе с Кобейном от подхваченного еще в далекие времена Великой Депрессии смертельного вируса кризисов капитализма

Теги матеріалу: імперіалізм, музика, пам`ять, постать, срср-ex, сша, україна

04.04.2014

«В душах людей наливаются и зреют гроздья гнева – тяжелые гроздья, и дозревать им теперь уже недолго».

Джон Стейнбек

Курт Кобейн: проникновенный поэт, настоящий философ и просто честный человек. Время от времени, когда жизнь медом начинает казаться, пересматриваю концерт Unplugged in New York, где простой в доску провинциал с немытыми и нечесанными волосами в растянутом свитере и стоптанных кедах поет под гитару простые песни о простых вещах: о любви и жизни, о смерти и дружбе, о женщинах и боли, о мужчинах и безысходности, о радости и американцах, о фальши и подростках, об Америке и безнадеге.

Курт Кобейн – один из очень немногих «деятелей культуры», кому я верю. Верю безоговорочно, каждому слову, каждому взгляду и каждому аккорду. Но на концерт «Нирваны» я бы ни за что не пошел. Слушать Кобейна в восторженной толпе — это нажать на курок, на тот самый курок. Только наедине с собой, не апплодируя, не свистя и не подпевая. Ну, разве подвывать сильно пьяным в одиночку на кухне ночью, когда все разбрелись по углам и дрыхнут, а ты не можешь уснуть, потому что сильно устал. Череcчур сильно устал, потому что жизнь – далеко не мед.

Кобейн пел о том, о чем исчезнувшая страна непуганных идиотов никогда не задумывалась – так как Запад представлялся им раем для всех и каждого, где всегда полный беверли-хиллз и двести сортов осетрины первой свежести. Никто не хотел и слышать о дегуманизированных недолюдях собачьего полудня, которых отлавливали столь же монструозные и деформированные грязные Гарри по городам и весям «Ржавого Пояса», по всем этим некогда гордым и индустриальным рабочим детройтам, сиэтлам, кливлендам и спрингфилдам.

По сути, он отпел «ту» Америку, а сам ушел добровольцем на фронт человеческой памяти – где пал на передовой и был пафосно похоронен толпами эпигонов в дорогих брендированных дырявых джынсах и клетчатых байковых гранж-рубахах, похоронен неотпетым и так и непонятым.

Ведь вспомним, что сразу же после того, как советское полушарие саморазрушилось от паркинсоновой болезни исторического беспамятства, «та» Америка тоже ушла. «Рейганомика», расчистив путь неолиберализму, предоставила в распоряжение неоимпериалистических США недокапиталистические пустоши рухнувшей советской системы, азиатские потогонки и возможности небывалого развития потреблятства и праздной жизни, что вылилось в жирную эпоху Буша-Клинтона-Буша. Внутренняя эксплуатация в США ослабла за счет сверхэксплуатации внешней. Калифорнийские «айфоны», столь любимые «креативным классом», хипстерами и успешными буржуа, создаются в пекле: в 2010-2011 годах на китайских заводах Foxconn, где собираются сверхтехнологичные гаджеты корпорации Apple, прокатилась волна самоубийств – рабочие не выдерживали графика работы по семь дней в неделю, и по 10-14 часов работы в день.

В столь лживой и очень неамериканской Америке такой, как Кобейн, не выжил, не мог выжить. И если еще один несогласный – наиболее честный из поколения битников Джек Керуак – довел себя до ручки алкоголизмом и дебоширством, то Курт Кобейн сделал все быстро, решительно. Ковбойская Америка свободы и вольницы окончательно умерла вместе с Кобейном от подхваченного еще в далекие времена Великой Депрессии смертельного вируса кризисов капитализма. Гроздья гнева перезрели и дали горькое вино, которое наиболее тонких и чувствующих просто убило, а тех, кто причастился и выжил, сделало бездушным и безумным обывателем, вывешивающим звездно-полосатый флаг на фасад ипотечного коттеджа после очередной атаки беспилотников в очередном Афганистане.

Песни «Нирваны» – это песни мертвых детей «совка» и недоживших до американского потребительского рая детей Америки, а дворняга, мразь и дегенерат Курт Дональдович Кобейн – первый советско-американский поэт Холодной войны.

«Hi. My name is Kurt Cobain, I'm a homosexual, I'm a pagan, I'm a drug abuser and I like to fuck pot bellied pigs!».

«If you're a sexist, racist, homophobe, or basically an arsehole, don't buy this CD. I don't care if you like me, I hate you».

«At this point I have a request for our fans. If any of you in any way hate homosexuals, people of different color, or women, please do this one favor for us – leave us the fuck alone! Don't come to our shows and don't buy our records».

Послушайте сегодня вечером песню-другую из того же концерта Unplugged in New York. В темной комнате с ноутом на пузе, посопереживайте, задумайтесь. Авось, до чего-то и додумаетесь?

Сергей Одарыч

Читайте по теме:

Андрей Манчук. Come as you are

Дориан Лински. Тот, кто политизировал музыку

Джон Пьетаро. Голос Америки

Дмитрий Райдер. Афробит: музыка – это оружие

Илья Деревянко. Капитализма с человеческим лицом не будет

Терри Конвей. Китайский бюрократический капитализм

Билли Брэгг. Почему музыка вновь должна политизироваться?

Елена Козлова. Ангажированное искусство

Федор Шаляпин поет киевским рабочим

Билли Брэгг, Марк Грюнберг. Столетний Вуди. Антифашистская машина работает